Арена

МАТАДОР (Панчо). Ну и дурак ты, братец. (Орландо, поморщившись.) Иди…

ОРЛАНДО становится в боевую стойку. Короткое точное движение — шпага застревает в плече Панчо, рядом с первой. ПАНЧО недвижим.

МАТАДОР. Промахнулся? Ты?

ТОНИНО (торжествующе). Ну, что я говорил!!

МАТАДОР подходит к ПАНЧО, осматривает шпагу. Усмехается.

МАТАДОР. Чистая работа. Только кожу поранил. Голубчик ты мой… Наследник трона… (Кричит) Оставил его! Для меня! Думаешь, он меня укокошит?! Да?! Ждёшь, ждёшь моей смерти? Уже три года рассказываешь на каждом углу, как меня продырявить — думаешь, не знаю? (Смеётся) Ай да молодец. Дипломат. Политик. Интриган. Прекрасная мысль, прекрасный поступок — достойные Цезаря. Всё рассчитал, а? И бык гениальный. И я — как всегда — пьян. Только не досчитал ты чуть-чуть, голубчик. Не досчитал! Меня не учёл! Меня. Слушайте все! Все сюда!

РЁВ ТОЛПЫ, приветствующий голос кумира.

МАТАДОР. Дамы и господа! Посмотрите сюда! Вам не кажется противоестественным демоническое стремление этих людей убить ни в чём не повинное существо — моего друга, между прочим. И за что? Из-за чего? Чтобы возвыситься. Какая яркая… живописная беспринципность… Дамы и господа! У всех у них была эта возможность — убить быка. Они воспользовались ею кто как сумел. Дамы и господа! Я хочу задать вам вопрос. У нас демократическое государство?

РЕВ ТОЛПЫ

МАТАДОР. Не слышу!

РЁВ ТОЛПЫ. Выделяется один-единственный голос, крикнувший «Да!»

МАТАДОР. Спасибо. Тогда я хочу задать вам второй вопрос. Почему у них должна быть возможность заколоть быка, а лучший бык отечества и мой друг лишён такой возможности? Разве это справедливо? Мы люди — и справедливость наше знамя. И потому, властью, данной мне вами и господом богом, объявляю: мини-коррида номер два. Или антикоррида. Бык, если ему угодно, сможет убить любого из них! Так же свободно и независимо, как любой из них мог убить его. Давай, малыш. Выбирай! (Подходит к ПАНЧО, осторожно трогает рукой шпаги.) Больно?

ПАНЧО. Не очень.

МАТАДОР. Пусть постоят немного? Пока кровь свернётся. А я перевяжу.

МАТАДОР вынимает из кармана разноцветные ленты и обматывает ими шпаги — они начинают напоминать бандерильи.

ПАНЧО. Похожи на крылья…

МАТАДОР. Прекрасная мысль, малыш. С их помощью действительно можно взлететь… на небо. Так кого же ты выбрал? Скажи, не томи публику! Публика жаждет узнать, кто насолил тебе больше других?

ПАННО молчит.

ЧЕЛОВЕК С МИКРОФОНОМ. Простите, у меня предложение. Мини-коррида — великолепная идея. Новый шаг в развитии теории и практики корриды. Сегодня исторический день. Личность, убитая сегодня впервые свободным волеизъявлением быка, войдёт в историю. Это факт, господа, с ним надо считаться. Можем ли мы — перед лицом истории — позволить сегодня умереть кому-либо недостойному? Ведь он, наверное, будет похоронен в Пантеоне героев. Потому я предлагаю: достойного претендента для Пантеона надо выбрать научно и коллегиально. С горечью должен заметить: мои многочисленные пороки не позволяют мне даже мечтать о чести быть похороненным в Пантеоне. Если господа позволяет, об отдельных своих пороках я расскажу подробнее. Всего десять-пятнадцать минут…

ПАННО. Хватит…

МАТАДОР. Малыш, дай ему высказаться! Он прекрасно рассказывает анекдоты.

ЧЕЛОВЕК С МИКРОФОНОМ. Господа, какую хронологию моих пороков вы предпочитаете: прямую или обратную?

ТОНИНО. Почему это он должен говорить первым? Мы все равны перед историей! Требую жребий!

ЧЕЛОВЕК С МИКРОФОНОМ. Я возражаю. Заслуги перед ареной должны учитываться! Кто ты такой?!

ТОНИНО. А ты кто такой?!

РОБЕРТО. Победителя надо определять по росту. (Подмигивает Тонино; Роберто, Рауль и Тонино явно обладают преимуществом в росте.)

ЧЕЛОВЕК С МИКРОФОНОМ. Нет, по весу. Как в штанге!

РАУЛЬ. Ишь, нажрал брюхо — так уж и по весу!

МАРИЯ. Все вы дураки. Первой должна быть я. Женщину всегда пропускают вперёд!

ТОНИНО. Так иди. Иди к нему на рога первой. Мы тебя пропускаем!

МАРИЯ. Хам!

ТОНИНО. Шлюха!

МАРИЯ. От тебя воняет! Нужником!

ТОНИНО. Нужник закрывается на инвентаризацию! Посмотрим, как вы запоёте, господа!

Вдруг гаснет свет. В темноте слышен шелест листьев и журчание воды в ручье.

ПАНЧО. Эй… эй… Где ты?.. На небе? В земле… В воде. Слышишь меня?.. У всего на свете есть причина… Если тебя нет, значит, мир беспричинен? И тогда всё ложь — ложь вера, ложь добро, ложь разум?.. Эй… вселенская причина! Ты наслаждаешься при виде наших страданий? Ты садист?.. Мясники — апостолы твои на земле?..

Вспыхивает свет. Исчезают посторонние звуки.

ТОНИНО. Рехнулся!

ЧЕЛОВЕК С МИКРОФОНОМ. Надо отложить корриду. Бедный суслик…

РАУЛЬ, РОБЕРТО (хором). Доктора!

ОРЛАНДО. Че-пу-ха! (выбегает из круга, обнимает ПАНЧО за плечи.) Он здоров, как бык! Малыш, не давай себя в обиду. Они тебя в сумасшедший дом упекут. Посмотри на их рожи, разве можно им верить. (Шёпотом.) Помнишь, кто хотел тебя спасти? Я с тобой. Бери жирного, с МИКРОФОНОМ. В его брюхо легко попасть. Будет эффектно — поверь моему слову.