Аргументы в обойме

– Ну о чем ты говоришь, Люда? Все гораздо серьезнее. Подробности ты узнаешь из местных СМИ, а пока я тебе скажу, что в Балаеве, прямо на трибуне убиты глава района, председатель местной думы и еще один человек, просто пришедший на это мероприятие.

После непродолжительной паузы, Людмила тихо спросила:

– Что? Убиты?

– Да. Работал снайпер. Это заказное убийство. Есть и еще два трупа. В Балаеве сейчас все поставлено с ног на голову, так что делать тебе тут нечего.

– А тебе?

– Я должен помочь Гарину. Проведен террористический акт, а ты знаешь, что я спец по таким делам. Боря же в растерянности.

– Ясно. Скажи, а ты во время убийства тоже был на трибуне?

– Да!

– Боже. И тебя могли убить.

– Нет. Киллер стрелял по определенным целям. Хотя один человек погиб явно случайно.

– Но этой случайной жертвой мог стать и ты?

– Но не стал. И давай закончим на этом. Ты езжай домой, занимайся своими делами. А я поработаю тут.

– Но хоть к вечеру приедешь?

– Не знаю, как пойдет. Все, Люда. Ты не представляешь, что здесь творится. Я просто не могу больше говорить.

– Будь осторожен, Рома.

– Я всегда осторожен. До связи, дорогая моя.

– Я предпочла бы до встречи.

– Значит, до встречи, – сказал Уланов и отключил телефон.

Он подошел к скамейке, взглянул на вдову главы администрации и повторил:

– Извините.

– Супруга звонила?

– Да, – ответил Уланов.

– Беспокоится.

– Она у меня беспокойная. Так как вы объясните свое поведение? Нет, я не настаиваю. Вы не обязаны откровенничать даже у следователя, так что если желаете, я довезу вас до дома и мы разойдемся.

Женщина вроде бы не слушала Уланова, думала о чем-то своем, но глаза ее вдруг ожили, она повернулась к нему и начала без всякой подготовки и предисловия:

– Я познакомилась с Леонидом случайно, задолго до того, как он стал главой администрации. У него была жена, Елена Анатольевна. Она тяжело болела, и за ней требовался уход. Я окончила медицинский колледж, работала в больнице, посоветовал ему в качестве сиделки себя. Формальности они утрясли, и я оказалась в доме Абрамовых. Их сын, старше меня на два года, отучился в Москве, там и остался, удачно женился и открыл свой бизнес, по-моему, ресторанный.

Совмещать работу было очень тяжело, поэтому главный врач уволил меня с обязанностью восстановиться на прежней должности, как только освобожусь, а Леонид настоял, чтобы я переехала к ним в усадьбу. Это недалеко отсюда на берегу реки рядом со старой пристанью. Зарплату назначил для нашего городка огромную, шестьдесят тысяч рублей, плюс бесплатное питание, новая одежда. В общем, условия прекрасные.

Да и Елена Анатольевна оказалась достойной женщиной. Знаете, ведь все люди разные. Иногда попадаются такие, что и со света сжить могут. Елена Анатольевна была другой. Образованная, воспитанная, я ее про себя графиней называла, никаких капризов, упреков. Надо сделать укол, пожалуйста, таблетку, выпьет без лишних слов. Мне еще надо было готовить еду для больной. Она нисколько не привередничала, кашу ела и молоко пила.

Единственное, что меня немного удивляло, так это ее немногословие. Она никогда не заводила разговоры, не поддерживала беседы, которые пыталась начать я. Ни слова о своей жизни, ни единой жалобы. А ведь ее мучили жуткие боли. Говорила, когда уже терпеть не могла. Я делала укол, вот и все.

Леонид поначалу вел себя прилично. К жене относился с нежностью, по крайней мере при мне. Приносил цветы. Елена Анатольевна любила розы, так он привозил их из какого-то питомника.

Прошли две недели. Однажды – помню, тогда еще шел дождь – я пошла спать. Моя комната была рядом с кабинетом Леонида на втором этаже. Приняла душ, разделась, легла. Двери в доме никогда и нигде не запирались, не считая входных. Начала уже засыпать, как в спальню в домашнем халате вошел Абрамов. Я возмутилась было, но он велел мне молчать и слушать. Я испугалась. А он, мол, с завтрашнего дня ты будешь получать сто тысяч рублей в месяц. Я спросила, за что? Леонид похотливо усмехнулся и открыто сказал: «За то, что мы с тобой дважды в день будем заниматься сексом». Я не успела ничего ответить, как он сбросил халат и навалился на меня. – Женщина замолчала.

Уланов воспользовался паузой и спросил:

– И вы не закричали? Не стали сопротивляться?

– Я не хотела, чтобы услышала Елена Анатольевна.

– Понятно, пожалели ее.

– Да.

– Почему не ушли из дома на следующий день?

– Потому, что я потеряла бы не только зарплату, но и работу, не устроилась бы больше нигде в Балаеве. А оставить мать не могла, у нее тоже здоровье частенько давало сбои. Отца я не помню, мы жили вдвоем. Наш дом, куда сейчас мама повела Витю, недалеко от площади. Городок маленький, здесь все рядом.