Арид. Моё проклятье

В ней все относительно несложно. Снять верхнюю панель, держащуюся на мини-болтах, отсоединить пару проводов. Снова придется действовать быстро, конечно, и тремор в ладонях не в помощь…

– Трясутся ручки, капрал?

Сарказм проехался по мне наждачкой. Как можно было заставить девчонку сначала отжаться, а после заставить заниматься разминированием? Отозвалась я максимально понятно.

– Отъебись.

Мне было не до него и не до его эмоций. Мне нужно было выжить.

Арид не разозлился, он смотрел с толикой веселья. Чуть слышно втянул воздух, будто играючи получил по яйцам и качнул головой.

– Грубо. – Помолчал все с той же насмешкой в глазах. – А я вроде еще даже не начал…

«Доебываться». Я знала, что он имел в виду; мне не до бесед, мне нужно было раскрутить болты, у меня времени в обрез. Сейчас, когда мой пульс чуть успокоился, когда привык к вброшенным гормонам организм, я действовала очень сосредоточенно, я снова стала стопроцентным солдатом, не «девочкой». Не до жеманностей. Все же этот втянутый воздух, эта реакция в целом показала мне, что Арид – человек чувственный. Странный вывод, очень несвоевременный, когда ты снимаешь над взрывателем пластину.

– Откуда в тебе злость, Дэйзи?

Я мысленно застонала: «только не надо про недотраханность». Достало.

Командир улыбнулся. Я зря посмотрела на его губы, еще раз убедилась, что не ошиблась, эти чертовы губы были чрезвычайно чувственными. Только не об этом сейчас… Арид про отсутствие в моей жизни секса говорить не стал, удивил новой фразой.

– Может, тебе влюбиться?

Я, потная и сосредоточенная, резала провода.

– Все попытки исчерпаны. Все слоты заняты провалами.

Ответы выходили на автомате; мне уже начинало казаться, что этот несносный мужик – мой напарник, который для того и присутствует, чтобы отвлекать меня от страха разговорами. Едва ли это являлось правдой, просто этот гик любил усложнять задачи до предела.

– Прямо все?

– Прямо все.

– И для меня ни одного не осталось?

Для него? Я ушам своим не верила. Конечно, он шутил, он стебался, но что-то внутри все равно качнулось.

– Хочешь, чтобы я влюбилась в тебя?

– А я плохой кандидат?

Мне хотелось крыть матом. Потому что казалось, что вот прямо сейчас, когда мне нужна была полная сосредоточенность, он шутил. Или нет? Пришлось тряхнуть головой, достать кусочек пергамента, чтобы после аккуратно вставить его между контактами.

В зубах у меня была зажата отвертка; пальцы отрывали пропитанную бумагу нужного размера.

Отвертку я выплюнула осторожно, чтобы та упала подальше от крышки.

– Для чего мне это? Чтобы ты после отточенным жестом киллера взрезал мне сердце надвое?

Еще один изощренный способ пытки? Тест на выносливость чувств? Ну уж нет.

Мой безмятежный «напарник» какое-то время раздумывал, после отозвался:

– Вообще-то у меня не было такого намерения.

– Ни у кого из тех, кто разбивает сердца, не было такого намерения.

Мне было не до Арида, не до его шуток, не до его разговоров. «Трирада» наконец отправилась «спать».

Осталось четыре… Всего четыре…

Пусть мне повезет.

В седьмой нужно было проложить дополнительный слой изолятора. В восьмой раскрутить нажимной механизм, в девятой не допустить, чтобы пружина коснулась кольца.

А вот с десятой возникли проблемы: я не могла вспомнить, какой провод следовало перерезать. То ли информации об этой конкретной модели не хранилось в библиотеке, то ли я не успела посмотреть нужный «фильм».

Сверху капало, вместе с ветром начала лететь морось.

«ДРГ»… Насчет модели мины я была уверена. Или почти. Обесточить второй справа или второй слева? Всего четыре тонких дорожки.

Удивительно, но Арид сидел рядом, он так и не ушел. Наверное, мое замешательство он заметил по лицу, потому что в ответ на мой взгляд, полный смятения, приподнялись брови. Мол, ну что, полетаем?

Сильнее прежнего затряслись руки, накатила беспомощность.

«Сука, лучше бы помог…» Отчаянно не хотелось подрываться на десятом снаряде, когда девять уже пройдены и обесточены. Сколько я ни рылась в памяти, ответ не приходил. Ни намека на воспоминание – белое пятно. Пока сняла затворный механизм, пока разрезала оплетку… Только минута в запасе, а я зависла с кусачками в руке.

«Может, мины – все-таки муляж?» Может, проверка, и ничего не случится?

– Скажи, что они ненастоящие… – прошептала я хрипло.

– Увы.

Мне стало сложно дышать; очень близко подобралась паника. Оказывается, на краю смерти – это неприятно. Как он к этому привык?

Черт-черт-черт… Я напьюсь вечером, если… Если. Это было главным словом.

И потянулась ко второму проводу слева – если мне помнится верно, то это он.

Наверное, хорошо, что я посмотрела на Арида, хорошо, что в этот момент он смотрел на меня. Смотрел сложным, довольно открытым взглядом. Глубоким. И тем, которым прощаются, зная, что жить осталось пару секунд.

Плохо, что я видела такие взгляды раньше, что они попадались на моем жизненном пути. Хорошо, что я умела их расшифровывать.

Траекторию руки я сменила в последнюю секунду.