Читаем Арифметика демократии полностью

– У нас в этот раз всё по-другому будет!

– И с чего бы это??

– Вон, видишь, у нас другая уполномоченная делить и сам Закон другой. Да и сколько обезьян выбрано для разделения – уж они-то точно проследят, чтобы всё было по Закону!

– Ну-ну, – сказала Умеющая Считать до Бесконечности, и пошла дальше.

Когда произошло распределение, в распоряжении Умеющей Считать до Ста стало пятьдесят апельсинов. А у каждой из умеющих считать до тридцати по пять с дольками. Они смотрели на свои апельсины, на её апельсины, и недоумённо пожимали плечами, оглядываясь друг на друга в поисках ответа, как такое могло получиться.

Сначала умеющие считать до тридцати между собой поискали тех, кому дали больше, но никого найти не удалось. Потом они попытались разбираться с Умеющей Считать до Ста, но и это не дало желаемого результата. И тогда они с отчаяния побежали догонять Умеющую Считать до Бесконечности, но были посланы ей обратно.

Умеющие считать до тридцати стояли в растерянности. Закреплённая за каждой группа вопрошающе смотрела на свою распределяющую, а они сами смотрели друг на друга. Наконец одна из них взяла и разделила пять своих апельсинов на десять равных частей. Её обезьяны посмотрели на свои дольки, и накинулись на неё с претензиями:

– Ты нас всех обманула, и присвоила себе лишнее! В Законе прописано право каждого на пять, а у нас – где хоть один?!

– Лично я себе ничего лишнего не брала, – стала оправдываться она, – А если кто-то всех обманул, то это был кто-то другой! – Оправдывалась она.

– Значит, ты виновата в том, что плохо считаешь, и не проследила!

– Но вы ещё хуже считаете – тогда почему вы не виноваты?

– Нет, извини, назначили тебя, значит, ты и ответственна за всё!

– Нет, я ответственна только за то, на что меня назначили, а здесь я всё сделала, как полагается!

– Тогда ищи того, кто сделал не как полагается, и разбирайся с ним!

– Но для этого надо считать до ста, а я этого не умею…

– Ну так учись и приступай к своим обязанностям!

– Нет, почему тогда я должна, а вы нет? Давайте тогда все учиться считать и вместе тогда будем искать!

Последовала пауза. Обезьяны задумчиво молчали и смотрели друг на друга. Наконец одна из них сказала:

– Нет, нам всё-таки кажется, что это ты нас всех обманула!

– Да, давай возвращай нам всё то, что ты себе присвоила, – подхватили другие, – или будем тебя бить!

Последовала напряжённая пауза, на протяжении которой Первая Умеющая Считать до Тридцати сосредоточенно молчала, и наконец отчаянно высказала:

– Хорошо, можете меня бить, но только после того, как докажете, что вас обманула именно я! Так что учитесь считать и приступайте…

– Вообще-то, бить обезьяну антигуманно, – вдруг решили её согруппницы, переглянувшись, и, махнув рукой, занялись поеданием своих долек.

Всё это время за ними пристально наблюдали остальные умеющие считать до тридцати, которые так и не начинали до сих пор деление. После этого одна из них повернулась к своей группе, и сказала:

– По Закону каждый имеет право на пять. Вот я взяла свои пять. Если у кого есть возражения – доказывайте, что я взяла больше.

– Му-у-у… – вырвалось у её согруппниц.

Вторая Умеющая считать до Тридцати взяла один из своих апельсинов и начала его чистить.

– Подожди! – закричали остальные.

– Чего?

– Скажи, кто же тогда нас обманул? – Спросили её согруппники.

– Не знаю, может, Умеющая Считать до Ста?

– Ну так пойди, разберись с ней!

– А где это в Законе мне предписывается такая обязанность?

– Но это же нельзя так оставлять – мы же не можем быть совсем без апельсинов!

– Тогда учитесь считать и идите к ней – какие проблемы?

– Пожалуйста… – взмолились обезьяны, – не будь такой жестокой!

– Ладно, – сказала Умеющая Считать до Тридцати, – сделаю вам одолжение, дам каждому из своей личной доли, но только в силу моей чрезмерной доброты, и при условии, что вы будете себя хорошо вести…

– Да, да, мы будем хорошо себя вести! – послышались заверения заискивающим тоном.

– … для этого вы должны сказать: «Да здравствует доброта нашей Умеющей Считать до Тридцати!».

– Да здравствует доброта нашей Умеющей Считать до Тридцати! – кричала каждая из обезьян в группе во весь голос, и получала за это дольку.

Те, кто кричали активнее всех, получали по две дольки, а самая активная получила три. Под эту песню происходило всеобщее деление. Умеющие считать до трёх получили дольки, а умеющие считать до тридцати целые апельсины. И пока звучали демократические кричали, разделяющие жонглировали ими перед лицом той, которая разделила поровну свои пять. Так элита Общества Справедливости и Равенства в процессе строительства демократических ценностей пришла к обычаям, что апельсинов должно быть в руках жонглирующего им как можно больше, а акустическое сопровождение как можно громче.

Глава 3. Как общество стало правовым

Однажды обезьянам снова потребовалось разделить апельсины. И снова обезьян было сто, и апельсинов тоже было тоже сто, только состав общества был чуть-чуть другой. На этот раз в него попала Умеющая Считать до Бесконечности, и ей тоже пришлось участвовать в делении.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Мои эстрадости
Мои эстрадости

«Меня когда-то спросили: "Чем характеризуется успех эстрадного концерта и филармонического, и в чем их различие?" Я ответил: "Успех филармонического – когда в зале мёртвая тишина, она же – является провалом эстрадного". Эстрада требует реакции зрителей, смеха, аплодисментов. Нет, зал может быть заполнен и тишиной, но она, эта тишина, должна быть кричащей. Артист эстрады, в отличие от артистов театра и кино, должен уметь общаться с залом и обладать талантом импровизации, он обязан с первой же минуты "взять" зал и "держать" его до конца выступления.Истинная Эстрада обязана удивлять: парадоксальным мышлением, концентрированным сюжетом, острой репризой, неожиданным финалом. Когда я впервые попал на семинар эстрадных драматургов, мне, молодому, голубоглазому и наивному, втолковывали: "Вас с детства учат: сойдя с тротуара, посмотри налево, а дойдя до середины улицы – направо. Вы так и делаете, ступая на мостовую, смотрите налево, а вас вдруг сбивает машина справа, – это и есть закон эстрады: неожиданность!" Очень образное и точное объяснение! Через несколько лет уже я сам, проводя семинары, когда хотел кого-то похвалить, говорил: "У него мозги набекрень!" Это значило, что он видит Мир по-своему, оригинально, не как все…»

Александр Семёнович Каневский

Юмористические стихи, басни / Юмор / Юмористические стихи
The Мечты. Бес и ребро
The Мечты. Бес и ребро

Однажды мы перестаем мечтать.В какой-то момент мы утрачиваем то, что прежде помогало жить с верой в лучшее. Или в Деда Мороза. И тогда забываем свои крылья в самых темных углах нашей души. Или того, что от нее осталось.Одни из нас становятся стариками, скептично глядящими на мир. Других навсегда меняет приобретенный опыт, превращая в прагматиков. Третьи – боятся снова рискнуть и обжечься, ведь нет ничего страшнее разбитой мечты.Стефания Адамова все осколки своих былых грез тщательно смела на совок и выбросила в мусорное ведро, опасаясь пораниться сильнее, чем уже успела. А после решила, что мечты больше не входят в ее приоритеты, в которых отныне значатся карьера, достаток и развлечения.Но что делать, если Мечта сама появляется в твоей жизни и ей плевать на любые решения?

Марина Светлая

Современные любовные романы / Юмор / Юмористическая проза / Романы
Дурак
Дурак

Тех, у кого плохо с чувством юмора, а также ханжей и моралистов просим не беспокоиться. Тем же, кто ценит хорошую шутку и парадоксальные сюжеты, с удовольствием представляем впервые переведенный на русский язык роман Кристофера Мура «Дурак». Отказываясь от догм и низвергая все мыслимые авторитеты, Мур рассказывает знакомую каждому мало-мальски образованному человеку историю короля Лира. Только в отличие от Шекспира делает это весело, с шутками, переходящими за грань фола. Еще бы: ведь главный герой его романа — Лиров шут Карман, охальник, интриган, хитрец и гениальный стратег.

Евгения Чуприна , Кристофер Мур , Марина Эшли , Михаил Евграфович Салтыков-Щедрин , Сергей Козинцев , Хосе Мария Санчес-Сильва

Самиздат, сетевая литература / Научная Фантастика / Фэнтези / Юмор / Юмористическая проза / Современная проза