Арийцы

Таким образом, имея такой аргумент в своем распоряжении, Тейлор убедительно доказал, что индоевропейцы были брахицефалами, а более поздние исследования, о которых я уже упоминал, только усиливают его выводы. Они, если быть кратким, сводятся к следующему. Европейские брахицефалы разделились на две части: низкорослые и темные с одной стороны, высокие и светловолосые — с другой. Обе эти ветви были азиатского происхождения. Первая из них включала в себя предков финнов и басков, а вторая, которая обосновалась в северной части Центральной Европы, превратилась в индоевропейцев. С другой стороны, длинноголовые жители севера не были изначально индоевропейцами, а стали ими только посредством контактов с брахицефалами. Тейлор с особым удовлетворением отмечает, что древние германцы исказили индоевропейский язык, свидетельством чего являются изменения в произношении согласных. Это только последний пункт, который нас непосредственно касается, другие детали теории Тейлора, среди которых можно упомянуть утверждения об азиатском происхождении брахицефалов, их родстве с монголами, несколько устарели.

Однако даже в своей основе теория Тейлора если и не является недостаточно обоснованной, то, по крайней мере, производит странное впечатление. С одной стороны, вызывает удивление, почему пришельцы из Азии должны были начать говорить на индоевропейском языке только в Европе. С другой стороны, большинство антропологов теперь предпочитают считать, что высокие светловолосые брахицефалы, жители берегов Вислы и строители круглых курганов, которые вторглись в Британию, появились в результате смешения между жителями Севера и более темными брахицефалами. Фактически сам Тейлор должен признать наличие контактов между высокими долихоцефалами и высокими брахицефалами в период индоевропейского единства. Разве не более разумно, спрашивает Заборовски, связать переход, который признает и сам Тейлор, от доиндоевропейской к индоевропейской речи с этими долихоцефалами? Утвердительный ответ в данном случае не обязателен, поскольку не ясно, можно ли связать определенную культуру с этой ветвью высоких светловолосых брахицефалов. Но они появляются как относительно однородная масса только в период разложения первобытно-общинного строя в Европе, и их не удается связать ни с какой конкретной культурой. Приписываемые им материальная культура и погребальный обряд повсеместно носят смешанный характер, а происхождение самых типичных элементов обычно связывается с Северной Европой. Этот вывод представляется безусловно оправданным для группы населения, вторгшейся в Британию. Их керамика и часть изделий из металла обнаруживают несомненное влияние «следопытов». С другой стороны, наиболее типичная для них форма сосуда не была колоколовидным кубком, а скорее украшенным шнуровидным орнаментом кубком; они использовали каменные боевые топоры и хоронили своих покойников под курганами, а не в грунтовых могилах, подобно «следопытам». Все эти особенности — шнуровидный орнамент, боевые топоры и курганы, отмечающие захоронения, — характеризуют северный народ, известный в Тюрингии и на юге Германии. Именно этому народу наши строители круглых курганов обязаны своим высоким ростом и характерными для северной расы особенностями, которые проявляются в строении их черепов, а также во многих элементах их цивилизации.

Таким образом, мы можем считать, что высокие брахицефальные блондины появились в результате этнического и культурного смешения. Мы можем, соответственно, идентифицировать тот компонент, которому они обязаны своим высоким ростом и светлыми волосами и который оказал на них большое культурное влияние, с индоевропейцами, которые научили брахицефалов индоевропейскому языку. Мы теперь вновь возвращаемся к жителям Северной Европы, но в свете предшествующей дискуссии должны оговориться, что, по крайней мере ко времени расселения индоевропейцев, крайне маловероятно, что северяне, как, впрочем, и любая другая группа населения, были чисты в этническом плане.

Следует упомянуть некоторые аргументы, имеющие отношение к антропологии, археологии и филологии, которые приводятся в доказательство североевропейской гипотезы происхождения индоевропейцев. Ее родоначальники и многие их последователи приписали северной расе физическое превосходство, соответствующее лингвистическому преимуществу индоевропейской речи, и стремились на основании скелетных останков северян определить психологические характеристики, которые, как они считали, были специфически индоевропейскими. Пенка в Германии и де Лапу во Франции добавили лирики к своей оценке достоинств высоких блондинов, и эти панегирики все еще повторяются авторами научно-популярных работ в этих странах. Согласно Пенке, северная раса «всегда побеждала и никогда не была побеждена», что она была «духовно и физически аристократической».