Ариман: Изгнанник (ЛП)

« Возможно, поэтому они не видят, кто я на самом деле», - подумал Ариман. Долгие годы он не использовал свои силы на полную мощь, для некоторых это было целой жизнью. Поначалу он просто отрекся от них, но теперь спрашивал себя, не умерли ли они вместе с памятью об Аримане. Он до сих пор чувствовал варп и прикасался к нему, но теперь его сила походила скорее на угольки, оставшиеся от ревущего пламени. - « Они не видят грозную мощь потому, что ее больше нет. Покров слабости скрывает мое прошлое; они видят лишь практически сломленное создание, и их едва ли волнует, кем оно было прежде».

- Но я оставил тебя в живых, - продолжил Гзрель. - Зачем я продолжаю терпеть тебя, Хоркос?

- За мою службу, лорд, - ответил Ариман. Казалось, что даже в замках шлема он чуял вонь падали и железа, которая окутывала его лорда.

- За твою службу, - повторил за ним Гзрель. - А теперь я даю тебе возможность отплатить мне. У нас появилась добыча, а ты поможешь мне поймать ее, - Гзрель замолчал. - Пойдешь в первой волне атаки. Присоединишься к стае Кароза.

Ариман вспомнил Кароза, чемпиона Терзания, который сидел в цепях в одной из камер Марота и бормотал что-то самому себе, не в силах снять доспехи. Марот посеял нечто в душе Кароза, нечто, пожиравшее его изнутри. Ариман бросил взгляд на Марота. Прорицатель улыбнулся в ответ.

« Мне суждено погибнуть в этом бою», - подумал Ариман.

- Великая честь, - добавил Марот. Аура прорицателя была красной от злобы.

- Благодарю, мой лорд.

Гзрель отпустил подбородок Аримана.

- Я дарую эту честь тебе, Хоркос. Отплати мне за доброту, - Гзрель отвернулся и направился сквозь расступающиеся ряды рабов и шум Терзания, подготавливающегося к сражению.

- Я отплачу, мой лорд, - сказал Ариман, но его уже никто не слушал.

- Нужно отыскать ее. Мы в долгу перед ней. Наша клятва все еще в силе, - Астреос поочередно посмотрел на братьев. Они стояли кругом на перекрестке пяти коридоров возле двигательного отсека « Дитя Титана». Свет был настолько тусклым, что Астреос видел остальных трех воинов в виде монохромных статуй, их бронзовые доспехи посерели, а черты и шрамы на лицах превратились в затемненные овраги. Братья взглянули в ответ, их глаза походили на лунно-белесые диски света. Кадин покачал головой и отвел взгляд. Тидиас бесстрастно взирал на Астреоса. Кадар глядел так, словно в последнюю секунду решил промолчать. От Астреоса не укрылось, как рука Тидиаса дернулась к изрытому шрамами керамиту, где некогда на груди расправляла крылья аквила.

« Нарушь одну клятву, и остальные рассыплются следом», - подумал Астраеос. Он вспомнил, как эти слова произносил Хадар, их старый капеллан. « Сердца воинов бьются как одно, - говорил он, -

либо же раскалываются по кусочку за раз».

Год спустя капеллан погиб в пламени предательства.

« Они потеряны, - подумал Астреос, смотря на последних выживших из своего ордена. - Я не капеллан и не знаю, как вывести их из тьмы».

Он собирался заговорить, но вдруг палуба вздрогнула, и металлические стены зазвенели, словно колокол. С потолка посыпались хлопья ржавчины, придав воздуху железный привкус.

- Наконец-то ведьма убила нас, - прорычал Кадин.

- Еще одно попадание, нижний левый борт, ближе к носу, - заметил Кадар. Тидиас кивнул.

- Залп малой мощности. Похоже, противник проверяет, действительно ли мы так мертвы, как кажемся, - Тидиас на мгновение замолчал. - Они возьмут корабль на абордаж.

Все воины разом посмотрели на Астреоса.

« Они надеются на меня, - подумал он, - но у меня нет ответов». Астреос вполголоса проклял Карменту. Должно быть, техноведьма покинула мостик сразу после выхода из варпа. Она бросила их беззащитными, оставила дрейфовать на границе неизвестной звездной системы. После первого попадания Астреос попытался вызвать ее. На вокс-канале шипела статика, а когда воин потянулся в варп, единственным ответом ему стал смех ветра. Кадин был прав, женщина убила их, и все же они поклялись ей.

- Идем на мостик, - решил Астреос. - Если госпожа жива, она направится туда.

Он надел шлем, и его глаза озарились знакомым свечением тактических данных и сведений об окружающей среде. Воин потянулся за плечо и вынул меч. От прикосновения кристалл в сердце клинка запел у него в разуме. Соединившись с мечом, Астреос ощутил глубокое и привычное безмолвие. « Хоть что-то осталось прежним», - подумал он.