Аристократия в Европе, 1815–1914

Падение цен на зерно после 1817 г. стало катастрофическим. В 1825 г. цены на хлебные злаки в германских портах составляли 28 процентов от уровня 1817 г., на внутреннем рынке они соответствовали всего 23 процентам. Но тут вмешалось правительство, наложив запрет на лишение права выкупа по закладной и оказав многим дворянам прямую финансовую помощь. Кое-кто из предприимчивых землевладельцев переключился с производства зерна на разведение овец, но для многих продажа своего поместья была единственно возможным выходом. Кроме того, наибольший удар пришелся по тем областям Померании, Западной и Восточной Пруссии, которые были ориентированы на экспорт зерна, — прежде всего потому, что в 1820-х годах Хлебные законы[130]

закрыли перед ними прибыльный английский рынок. Согласно Вильгельму Абелю, цены на пшеницу в портах Германии составляли 28 процентов от уровня английских в 1825 г., и даже если к этому прибавить расходы на транспортировку и доставку в Англию, все равно германская пшеница была на 56,6 процентов дешевле английской. Хотя английские фермеры также громко сетовали на депрессию 1820-х годов и с тоской вспоминали на редкость благоприятные годы войны, их положение было куда легче, чем у прусских землевладельцев. То же можно сказать и о русских помещиках, которые в этот период значительно меньше были вовлечены в международную торговлю зерном, чем прусские

[131]

.

Однако, когда в 1870-х годах сельское хозяйство охватила Великая депрессия конца девятнадцатого века, она отразилась на землевладельцах всей Европы, поскольку к этому времени щупальца рынка проникли во все ее уголки. Основной причиной падения цен на сельхозпродукцию был выход Европы на мировой рынок. Перед сельским хозяйством уже открылись обширные территории Нового света. Производство зерна получило бурное развитие в Северной Америке, животноводство — в Южной Америке, а овцеводство — в Австралии. Стоимость продукции, произведенной на колониальных целинных землях была ниже, чем в Европе. Транспортные расходы стремительно падали; судя по обычно приводимым цифрам, с конца 1860-х до начала 1890-х годов стоимость морских перевозок пшеницы из Чикаго в Ливерпуль снизилась на 75 процентов. Тем временем, появление судов-рефрижераторов позволило транспортировать мясо на большие расстояния[132].

Депрессия отразилась на всем сельском хозяйстве Европы, но наибольший удар пришелся на крупные поместья, главным образом, по трем причинам. Во-первых, сельское хозяйство в дворянских поместьях было преимущественно ориентировано на производство зерна, а во-время депрессии больше всего пострадало именно зерновое земледелие. Между 1808 и 1866 гг. процент выращивания зерновых культур в Англии и Уэльсе поднялся с 40 до 58 процентов. Огромные хлебные поля в южных российских степях в эти десятилетия пустовали. В северо-восточных провинциях Пруссии, на родине дворянского земледелия, в девятнадцатом веке также наблюдалось усиленное расширение производства зерна за счет освоения прежде не возделываемых земель. Когда же в 1870-х годах в Европу стало поступать американское зерно, для мелкопоместного хозяйства это превратилось в сущее бедствие. В 1850-х годах среднегодовой экспорт зерна США в Европу составлял 5 миллионов бушелей. К 1875–1879 гг. он достиг 107 миллионов. Цены падали до тех пор, пока не были установлены тарифы: в 1894 г. минимальные цены на английскую пшеницу соответствовали всего третьей части от уровня 1867–1868 г. В Пруссии цена на пшеницу при наименьшем уровне (1901–1905 гг.) была на 20 процентов ниже, чем в 1871–1875 гг., а цены на рожь упали на 25 процентов. По сравнению с застоем в 1820-х годах, сельскохозяйственная депрессия конца века сказалась на Англии и Пруссии противоположным образом, в основном, потому что на Этот раз прусские фермеры оказались защищенными, а Англичанам пришлось испытать на себе всю тяжесть международной конкуренции[133].