Арка 14 (СИ)

Встроенный переводчик был несовершенен, но все же давал возможность хоть как-то общаться в таких вот случаях. Большая часть индийских врачей знала английский, да и офицеры, но их сейчас поблизости не было. Солдаты, поколебавшись, взяли тело и потащили неловко куда-то в сторону. Эми подумала, что происходи дело в фильме, ей сейчас предстояло бы сесть вон на ту скамейку из потемневшего от времени дерева, снять маску, закурить и сделать грустное лицо, выразить сожаление о жертвах войны. Облако насекомых рассыпалось и исчезло,

Хотя мысль присесть на скамейку, наверное, была верной.

-- Бабочка, - раздался голос Дракон, - только что объявлена вторая фаза.

-- Спасибо, - отозвалась Эми.

Она торопливо пошла к площадке, но все равно опоздала. Хлопнуло, из воздуха вывалилось тело, и Эми побежала, словно соревнуясь с командами, которые уже бежали с носилками к той же площадке. Эми успела первой, коснулась обугленной кожи, и затараторила.

-- Ожоги четвертой степени, - и тут же осеклась.

Она еще попробовала, в безнадежной попытке спасти, но не успела, ей просто не хватило времени. Привычное отчаяние и безнадежность не успели захлестнуть с головой, хлопнуло и на площадку вывалилось два новых тела. Ругань и стоны на каком-то неизвестном Эми языке разнеслись над площадкой, переводчик переключился и начал бормотать, но Эми уже не слушала. Второй, в темно-красном костюме, разорванном, лежал молча, и его надо было спасать первым.

Если когда-то Эми и была свойственна брезгливость, то она уже давно ушла, сменилась безразличием, привычкой касаться искалеченных тел, покрытых, бог знает чем. Ее сила нейтрализовывала, стерилизовала все, что попадало на кожу Эми, и если она и мыла тщательно, по хирургически, руки между пациентами, то вызвано это было отнюдь не требованиями стерильности. Успокаивающий ритуал, передышка, да и пациенты меньше нервничали, когда их касались чистыми руками.

Впрочем, сегодняшние пациенты не требовали чистоты, да и спрашивать разрешения на лечение у большинства из них было бы затруднительно. Эми превратилась в Бабочку, и в каком-то смысле отключилась. Весь мир сосредоточился в пределах телепортационной площадки, время измерялось промежутками между хлопками, срабатываниями браслетов, скоростью работы с ранеными.

Коснуться, поставить диагноз, быстро выпалить его вслух, запуская необходимые преобразования в организме. Не все, да что там, большую часть полученных тяжелых ран нельзя было вылечить моментально, одним касанием, но можно было облегчить процесс, убрать самое тяжелое, оставив остальное хирургическим бригадам и маскам. Санитары рысили туда -- обратно с носилками, сталкивались, цепляли, роняли раненых, но это были мелочи, помехи в работе конвейера, и Эми не отвлекалась.

Ее сила была универсальна, именно здесь, на площадке, на первичной сортировке и лечении, она приносила наибольшую пользу, и Эми старалась, старалась, старалась, не обращая внимания на происходящее. В какой-то момент начала мешать маска, и она сорвала ее, в нос ударил тяжелый запах крови, горелых тел, душного, влажного воздуха, казалось, звенящего от голосов вокруг. Начал падать пепел, и почти сразу прекратил, земля мелко задрожала, потом тоже прекратила.

Затем затрясло саму Эми.

-- Панацея, Панацея, - доносился голос, словно издалека.

Голос был знакомый, Эми отвлеклась, ткнула пальцем в зеленое пятно перед собой.

-- Практически здорова, незначительные царапины, усталость, - забормотала Эми привычный диагноз, осеклась и заорала. - Кто притащил здорового сюда?

-- Панацея! - ее снова затрясло, перед глазами поплыли пятна. - Это я, Черепаха!

В глазах у Эми потемнело... нет, ей снова надели, отброшенную было маску.

-- Вот теперь ты снова Бабочка, - зазвучал голос Лизы, - идем.

Перед глазами Эми продолжали плыть пятна костюмов, синие, желтые, красные, зеленые и черные. Они сливались, перемешивались, из них выплывали лица, женские и мужские, красивые и не очень, обожженные, переломанные или целы, красивые и некрасивые, все сливалось в какую-то массу.

-- Вот так, молодец, посиди -- отдохни, - ласково приговаривала Лиза, усаживая Эми. - И не снимай маску!

-- Да все и так знают, что я -- Панацея, - устало ворочая языком, отозвалась Эми.

-- Это не повод так себя загонять! Ты что вообще творишь? - гневно начала выговаривать Лиза.

Эми слушала и не слышала, Лиза что-то гневно бубнила, и все это до того напоминало прежние времена, что Эми невольно зажмурилась, ощущая, как жжет глаза и что-то стучит в голове, словно она заработала пресловутую головную боль Умника. Все это было так не вовремя, так неуместно, что Эми распахнула глаза, и осознала, что снова видит. Вспышка переутомления, нет, чрезмерного использования силы прошла, отступила, и вокруг был не Броктон Бей образца 2010 года, рядом не было Славы, не читала нотации Кэрол.

-- А где сейчас мои? - спросила Эми прямо посреди гневной отповеди Лизы.