Арка в скале

В древних трактатах разных культур встречались упоминания погибших стран Атлантиды, Лемурии, Гипербореи. Вот только предстояло уточнить, что это были за цивилизации, если существовали на самом деле? Откуда они взялись? В какой временной отрезок развились до значительного уровня прогресса, и почему погибли? На эти вопросы Игнатову и предстояло искать ответы в том научном поиске, который он для себя выбрал. Профессор серьезно задался вопросом: какие есть основания у академической науки не рассматривать возможность одновременного сосуществования двух цивилизаций разного уровня развития в некоем доисторическом прошлом планеты? И почему должно сохраниться достаточное количество материальных следов, если хотя бы учесть, что по поверхности земли прокатились неоднократно волны оледенения, снося на своем пути даже горы? Но, Игнатов верил, что время, ледники и потопы не могли стереть все следы доисторических цивилизаций полностью. Как исследователь, он надеялся, что должно остаться нечто удивительное, и что ему повезет это удивительное найти. И вот, совершенно неожиданно, нашелся удивительный артефакт. Наблюдая уникальные явления, связанные с ним, профессор пока даже не был уверен, имеет ли он земное происхождение, или же попал на планету из глубин космоса? А, может быть, артефакт прибыл из параллельного мира?

Получалось, что набор теорий пока не слишком богат. Но, с обретением древнего артефакта Игнатов получил отличный аргумент для выбора между разными вариантами. Если бы Игнатов опирался на общепринятые подходы академической науки к историческому развитию, то искать какие-то непонятные артефакты было просто бессмысленно. И только уверенность Игнатова в реальности контакта древних людей с еще гораздо более древней и гораздо более развитой палеоцивилизацией, или даже с ее оставшимися единичными очагами, вселяла в него веру, что такие свидетельства непременно должны быть найдены! И Игнатов интенсифицировал поиски.

Он искал очень долго, но безуспешно. Иногда просто отчаивался. В последний год бесплодных поисков он уже решил для себя, что, если никаких убедительных свидетельств палеоконтакта не обнаружится, то ему придется отступить, признав мнение о том, что все эти свидетельства о древних богах не более, чем выдумки примитивного сознания, обладающего иррациональной «мистичностью». Но Игнатова вела вперед надежда на то, что, если все-таки обнаружатся реальные следы контакта двух цивилизаций, то принятая в академических кругах версия объяснения антропоморфных богов утратит смысл, поскольку эти самые боги, отраженные и на тысячелетия запечатленные в «мистическом» восприятии предков, получат вполне логичное объяснение.

Игнатов хорошо знал, что следует учитывать тот факт, что результат исследований порой сильно зависит от субъективного мировосприятия самих исследователей. И если версия палеоконтакта древних людей с другой еще более древней и более развитой цивилизацией не берется академической наукой в расчет с самого начала, то и искать никто из «серьезных ученых» ничего по этому вопросу не просто не станет, а и запретит другим, высмеивая их подобные поиски. Поэтому Игнатов и постарался абстрагироваться от академической науки, приняв для самого себя версию палеоконтакта вполне допустимой.

Кроме того, доктор технических наук Игнатов прекрасно знал, что, в отличие от него, академические археологи и историки, обычно, имеют сугубо гуманитарное образование. Между тем, в вопросах оценки возможностей той или иной цивилизации, важно понять именно те характеристики, которые относятся не к гуманитарным, а к сугубо техническим показателям той или иной древней технологии. А взгляд гуманитария часто проходит мимо того, что является весьма важным для технаря. Тщательно проанализировав имеющиеся труды по альтернативной археологии, Игнатов пришел к выводу, что большинство исследователей грешит небрежным отношением к фактам и не брезгует их подгонкой под собственные теории ради сенсационности своих «открытий», ради денег и популярности.