Аркадий, или История маленькой ведьмы

Илона бросила на одеяло телефон и закрыла руками лицо. Щеки пылали. «Неужели тогда сработало?» — она готова было провалиться сквозь землю. Телефон опять завибрировал.

А: «Что? Думала, я не догадаюсь, что это твои фокусы?»

Илона улыбнулась и решила ответить:

И: «Это была шутка».

А: «Отличная шутка. Мне понравилось. Илона, можно я тебе буду звонить? Я здесь совсем один. Кроме компьютеров и программ мне даже поговорить не с кем».

И: «Вот только не надо давить на жалость, в городе несколько сотен жителей. Если ты тот самый Аркадий, которого я столько лет знала, то ты — взрослый мужик, который уже даже дом почти построил. И не надо выставлять себя инфантильным малолеткой!»

А: «Ого! Я, между прочим, вяз на аватарку поставил, чтобы не забыть начать свою новую жизнь с самого начала — посадить дерево».

И: «Прикольно. В горшок у компьютера?»

А: «Говорю же — злая ты».

И: «Не злая, а вредная, сам говорил. Ладно, спокойной ночи. Мне рано вставать. Завтра можешь позвонить, только после шести часов вечера. И давай разговаривать как раньше, а не строить из себя Сашу-Аркашу. Кстати, ты имя в паспорте будешь менять?»

А: «Буду, как приеду домой. До завтра, золотце».

И: «Не смей меня так называть!»

А: «Ведьма!»

И «Так-то лучше»

Илона отключила телефон, легла на левый бок и некоторое время улыбалась. А потом повторила номер с поцелуем в губы. Через несколько секунд, услышав вибрацию телефона, не стала смотреть сообщение, а просто закрыла глаза и уснула, счастливая, как никогда.

***

— Илона, с кем постоянно болтаешь? У тебя появился парень? — спросила Людмила Николаевна, застав очередной раз дочь за разговорами по телефону.

— Мама, не начинай, — ответила она и закрылась у себя в комнате.

Женщина покачала головой и тоже взялась за телефон.

— Привет. Не понимаю, что с Илонкой происходит. Может ты на неё повлияешь? Постоянно с кем-то разговаривает по телефону, учиться стала хуже. Сессия на носу — а у неё два зачета не сданы! — эмоционально размахивая руками жаловалась Людмила Николаевна своей матери. — Поговори с ней, пожалуйста, со мной она разговаривать не хочет, грубит.

— Не переживай, ты! Вспомни себя в восемнадцать лет. Такая же была! — отвечала ей Алевтина Захаровна. — А поговорить — поговорю. Всё, я занята. у меня приём.

Женщина покачала головой и положила телефон на стол.

— У всех — приём, скоро и у Илоны будет приём. Дурдом! — в сердцах сказала она и вздрогнула от прикосновения рук, которые обвили её сзади за плечи.

— Всё будет нормально. Зачет я сегодня один сдала, завтра — второй сдам. И экзамены сдам, не волнуйся. Я у тебе же отличница, а это — диагноз. Сама же врач, знаешь, — проговорила дочь ей потихоньку на ухо и поцеловала в щёку. — Он просто завтра вечером приезжает.

— Кто? — не поняла мать.

— Аркадий, конечно!

— Аркадий? Так ты всё это время с ним болтала?

— Угу.

Илона сияла. Взяла стул и села напротив.

— Мне кажется, а люблю его. И всегда любила, — Илона с серьёзным видом посмотрела на мать, ища поддержки.

— Ну ты даёшь! А он?

— Вот завтра и посмотрим. Мне надо увидеть его глаза.

Людмила Николаевна кивнула и обняла дочь.

— Хорошо смотри, дочка, не ошибись.

— Главное, чтобы он не ошибся, а то с нами, ведьмами, сама знаешь, как на минном поле, второго шанса не будет.

— Это да, — согласилась с ней мать и опять прижала к себе.

***

— Мне кажется, что я тебя ждал целую вечность, — шептал Аркадий, прижавшись к уху Илоны и вдыхая её запах.

Илона отстранилась и посмотрела в синие глаза, в самую их суть, в глубину души, и утонула в потоке любви и нежности, в вихре жажды новой жизни, центром которой была она. У неё закружилась голова и она бы покачнулась, если бы не была в крепких мужских объятиях.

— Не испугаешься? — прошептала ему в губы.

— Готов рискнуть, — ответил он и поцеловал.

Огромный букет белых роз упал на снег из рук девушки, практически слившись с ним и только зелёные стебли в темноте ночи пока ещё виднелись, покрываясь белыми пушистыми хлопьями.

Отрылась дверь подъезда и Людмила Николаевна, в шали, накинутой на пижаму, крикнула молодым людям:

— Ну-ка, домой! Холодно же!

Молодёжь очнулась и забежала в подъезд, а мать, осторожно ступая по снегу босыми ногами в тапочках, подобрала розы и занесла их в квартиру.

— Такую красоту бросили, — вздохнула она, любуясь на бутоны, и ставя их в вазу.

— Аркадий, с приездом! — крикнула она парню, который уже садился пить чай на кухне. — Теперь у тебя будет другое место в нашей квартире, но домик я сохранила, на память.

Сначала была тишина, потом раздался смех, а затем и голос Аркадия в ответ:

— Надеюсь, блинчиками со сметаной в этом доме меня ещё побалуют?

Людмила Николаевна улыбнулась и пошла в свою комнату.

— Надейся, зятёк, может и побалуют!

Конец.

09.11.2022