Аркан для бешеной селедки, или Все способы энергетической защиты по системе Жим Лам

— Выбирайте, кто из нас идиот — вы или я?!

— Да разве вы, с вашимто опытом, могли бы взять на работу идиота?

Из разговора шефа с подчиненным.

* * *

И всетаки, можно ли изменить судьбу?

Что такое предназначение?

* * *

А однажды вот что со мною приключилось. Както раз закрываю зал после занятий, только хотел свет выключить, как вдруг…

— Ну что, все ушли? Вот хорошие ребятки: веселые да дельные!

— Кто здесь? — никогда раньше я не слышал голосов «из ниоткуда», да и разными отклонениями не страдал. Всегда находился в трезвом уме и твердой памяти. И тут такое…

— Я Ангел Вдохновения, или, повашему, — Муза. Вот наблюдаю за твоими занятиями. Присядь на лавочку, поговорим.

— Здравствуй, Ангел Вдохновения, или, понашему, — Муза! Первый раз такое со мной происходит!

— Видно, что первый, если здоровья желаешь: «Здравствуй», — говоришь. Мы же никогда не болеем.

— Извини, по привычке вырвалось. Как тебе понравились занятия?

— Понравились, конечно… Чувствуется твое искреннее желание помочь этим людям. Правда, это желание свое ты не всегда красиво высказываешь…

— Так ведь я это специально делаю, для них же стараюсь, чтобы занимались. А как ты думаешь, будут они дальше продолжать?

— Да уж! Видно, что с ангелами ты нечасто общаешься.

— Да, както все больше с живыми людьми приходится.

— Я же могу тебе сразу сказать, кто будет заниматься, кто решит проблему, кто бросит. Ну что? Сказать тебе? Или о чемто еще поговорим?

— Когда заранее знаешь, это както слишком просто… Лучше скажи, бывает ли так, что считали человека пропащим, а он — раз! — и поднялся.

— Ну, что ты, нет, конечно! Мы же вперед все видим. Хотя, есть здесь одна узкая тропочка… Видишь ли, судьба человека практически вся известна нам. Но только в том случае, если он остается тем же, кем был, то есть не изменяет свою личность. Усёк? Ой, прости, Господи!

— Значит, как я понимаю, изменяем, например, какуюто одну привычку — и судьба уже другая?

— Точно! Но только очень редко кто так делает. В исключительных жизненных обстоятельствах или в специальных духовных школах…

— А может быть, среди этих ребят и девчат есть такие, которые смогут, просто им надо подсказать, подтолкнуть их чутьчуть?

— Может быть, и есть. Но и им от Предназначения своего уходить нельзя.

— Здесь мне надо разъяснить. Я не совсем понял…

— Дело в том, что человек, приходящий в этот Мир, не похож на чистый лист. Он уже несет в себе определенные задатки. Ты, кстати, как относишься к реинкарнации?

— Не очень.

— Ладно, попробую объяснить. Душа безсмертна. Так? Это значит, что она может прожить тысячи человеческих жизней по восемьдесят или даже по сто лет. Логично? Душа представляет собой тройное единство, состоящее из чувств, мыслей и памяти. Так вот, новорожденный, обладая Душой, естественно, обладает чувствами, мыслями и памятью. Только он не умеет пока все это выразить словами.

Какой памятью?

Опытом прошлых воплощений!

Смотри, Моцарт начал писать музыку в таком возрасте, когда другие дети только осваивали деревянных лошадок. Это и есть проявление памяти прошлого воплощения его Души. Значит, писать музыку было его Предназначением.

Он мог, например, стать пьяницей и опуститься на дно жизни. Его местом был бы какойнибудь трактир. А сочиненные им дветри простые песенки не оставили бы о нем воспоминаний среди потомков. Однако он стал тем, кем стал. И, обрати внимание, Моцарт — композитор, а не бизнесмен или строитель.

Твое предназначение — давать Духовные Знания людям, которым они нужны.

Ты, конечно, мог бы и более успешно проходить свой жизненный путь, делать поменьше ошибок. И всетаки это дело — твое. Никто, кроме тебя, не свершит того, что предназначено свершить тебе. Ты понимаешь?

— А я как раз думал работу поменять… — пошутил я обреченно.

— Вижу, ты устал после занятий. Соображаешь плохо. Я дам тебе немного энергии озарения или вдохновения. — Наступившая пауза в разговоре зависла на несколько секунд.

— Что чувствуешь?

— Теплую руку на макушке. А в голове — ясность мыслей необычайная!

— Вот так. Ну, бывай… Увидимся.

И тишина…

А волны и стонут, и плачут

— Да не волнуйтесь вы! Такая операция у меня уже тринадцатая, должна же она когданибудь получиться!

Хирург — дрожащему на столе пациенту

* * *