Аркан-V. Исход

Весеннее солнце заливало яркими лучами омываемый темными водами Великого Рубона Мраморный остров — так по-другому называли Дворцовую сторону. Центральное место впечатляющего пейзажа занимало огромное, монументальное здание Императорской резиденции, выполненное в псевдоантичном стиле, с колоннадой, статуями первых Императоров и Основателей, и отдельно стоящими гигантскими ростральными колоннами, каждая из которых содержала в себе воссозданные по древним изображениям горельефы носовых и кормовых частей Четырех Ковчегов. Все оттенки мрамора были использованы для строительства величественного архитектурного комплекса: черные, красные и белые элементы органично дополняли друг друга. Дворец занимал практически весь остров, оставляя место только для выложенной все тем же мрамором набережной, двух симметрично расположенных парков и площади у моста.

Площадь была полна народу. Весь цвет оптиматского имперского дворянства уже собрался здесь: конечно, их предупредили в первую очередь, пораньше, чем еретиков-популяров или раскольников-ортодоксов. Пышные плюмажи, сверкающие латы, знамена и попоны — целое море людей и лошадей. Каждый владетель стремился показать свою значимость богатством и качеством лошадей, доспеха, оружия… Ограничение в пять спутников действовало исключительно на Дворцовую сторону: за пределами этого острова, у Золотого и Серебряного мостов, на Казенной и Церковной сторонах, сгрудилось множество вооруженных воинов, ожидающих своих сеньоров.

Партия популяров во главе с тимьянским прево Жаном Майларом и курфюрстом Людвигом Вермаленом, кажется, стремилась перещеголять оптиматов пышностью нарядов: богатство и удобство облачений они ставили выше, чем показную воинственность. Они медленно двигались по Серебряному мосту, с Казенной стороны, постепенно приближаясь к главному месту событий. Бархатные и парчовые одеяния, немыслимые головные уборы, меховые плащи, явно слишком жаркие для поздней весны, множество украшений, золотой и серебряной вышивки… Даже конская сбруя популяров сверкала самоцветами и переливалась жемчугами! Семеро принцепс электор от северо-восточного анклава сторонников Саймона Самромара держались вместе, их лошади шли едва ли не в ногу… Всем было понятно: популяры выступают единым фронтом.

Оптиматы этим похвастаться не могли. В их рядах явно наблюдался раскол: меньшая часть, на щитах и знаменах которой явно можно было увидеть гербы западного рыцарства, образовала четкое каре, в центре которого находился свитский одного из герцогов, даже не обладавший статусом принцепс электор — Антуан дю Массакр. Аркан поймал его взгляд даже среди сотен других, направленных на него и других ортодоксов.

Буревестник остановился не только для того, чтобы осмотреться: он пропускал кавалькаду единоверцев, по очереди раскланиваясь с каждым из них, и привставая для этого в стременах. Ему было отрадно видеть, что ортодоксы решили продемонстрировать верность традициям. Их кони, оружие, одежда и доспехи были подобраны так, будто Великие Семьи идут в дальний поход: добротные, не раз бывавшие в деле… Конечно, опытные воины и просто — люди бывалые прекрасно понимали, что боевое копье Корнелия Гасты или жеребец Люциана Фрагонара стоили целое состояние, но по сравнению с оптиматскими и популярскими доспехами и нарядами выглядели скромно. Точно так же, как охотничий сокол выглядел бы среди бойцовских петухов.

Аквила со своим огромным мечом у бедра и в голубом берете держался в аръергарде — вроде как и примыкая к Триумвирату, а вроде бы — особняком. Аркан повел коня вровень с южанином.

— Сегодня карты будут вскрыты, — сказал Вергилий Аквила. — Нам неизвестна судьба голосов многих гнилых местечек… Их не меньше дюжины в этот раз. Дюжина блуждающих виц — это создает неопределенность, верно? Да еще и не все принцепс электор явились на верификации… Монтрея нет! Гринцебаха нет! Выборы обещают быть очень интересными…

Спорить с этим утверждением у Буревестника не было никакого желания, тем более — он сам под кирасой держал семь комплектов виц и соответствующие документы… В том числе — Монтрея и кое-кого из этих самых гнилых местечек.

— Будет интересно, — сказал он. — Конечно, я за то, чтобы ортодоксы выступили единым фронтом, но, думаю, нам не стоит принимать очевидные скоропалительные решения. Вас Фрагонар охотнее послушает…

— То есть — держаться особняком? — Аквила цепко осматривал Дворцовую площадь, как будто готовился к сражению, оценивал поле битвы.

Аркан же молился лишь об одном — чтобы эта битва не началась прямо сейчас. Если он просчитался — и все случится во время верификации, то… То значит — Бог не на его стороне.

На площадь аскеронцы въехали последними — и на Церковной стороне ударили колокола, возвещая всей Империи — принцепс электор прибыли в Кесарию! Имперские выборы состоятся! Дворяне на площади разразились приветственными криками, на высокое крыльцо начали выходить члены Регентского совета — один за другим.