«Архангелы»

— Если у «Архангелов» и впредь будут добывать столько золота, жизнь превратится в сплошную попойку, — усмехнулся Георге Родян.

Семинарист изменился в лице. Он вновь спустился на землю, над которой воспарил на несколько мгновений, и вспомнил, что его спутники — дети богатейшего золотопромышленника. В замечаниях Гицы, который до этой встречи вообще не обращал на Василе внимания, он вдруг ощутил скрытую иронию и возмутился: «С чего это я разгуливаю с ними? Ведь они издеваются надо мной! Как это я сразу не заметил их снисходительно-покровительственного тона?»

Заявив, что должен заглянуть в соседний дом к знакомому, которому давал поручение в городе, Василе Мурэшану распрощался. Но не успел он сделать и десяти шагов, как услышал серебристый голосок:

— Домнул Мурэшану, домнул Мурэшану!

Василе обернулся. Окликала его Эленуца. Ему показалось странным, что эта совершенно чужая девушка окликает его.

— Домнул Мурэшану, — подошла к нему Эленуца. — Не могли бы вы дать мне что-нибудь почитать? Завтра пасха, на улицу выходить нельзя, боюсь, что я умру от скуки. Будьте добры, дайте мне какую-нибудь книжку.

— С удовольствием, домнишоара. Сегодня же вечером пришлю.

— Спасибо! — произнесла Эленуца и бросилась назад, к Гице, который поджидал ее.

Некоторое время брат и сестра шли молча. Потом Эленуца задумчиво произнесла:

— А ты, Гица, порой бываешь злым.

— Я?

— Ты любишь посмеяться над людьми.

— Избави бог! В жизни ни над кем не смеялся. И меньше всего над Мурэшану.

— Ну вот теперь еще и лжешь! Будто я ничего не слышала и не видела!

— Как ты можешь думать, что твой родной брат!..

— Ты же сам говорил, он скромный, стеснительный. И вместо того чтобы помочь ему сблизиться с нами, ты его запугал.

— Разреши не согласиться. Правда, он не очень вылощенный, но уверяю тебя, запугать его трудно. Он куда сильнее, чем кажется, и подшучивал я только потому, что чувствую себя с ним на равных. Я думал, он начнет за тобой ухаживать, а его вдруг на философию потянуло.

— С чего бы ему за мной ухаживать? — спросила Эленуца.

— Да хоть из любезности. По крайней мере, этого требует амбиция брата хорошенькой сестры.

— Молчи, сумасшедший! — Эленуца прикрыла ему рот ладошкой.

— Я говорю правду, — засмеялся Гица, — этот стеснительный богослужитель с тем же пылом, с каким только что философствовал, однажды объяснится в любви избраннице своего сердца.

— Только и знаешь, что издеваться над людьми! — нахмурилась Эленуца, недовольная пафосом, с каким ее братец произнес последние слова.

— Ошибаешься. Истина очень проста: человек, способный воодушевиться таким далеким от него вопросом, как психология рудокопа и земледельца, воодушевится еще больше, когда дело коснется его самого. Я старше Мурэшану на четыре года. И можешь мне поверить, этот юноша обещает стать настоящим мужчиной. Тебе он кажется тихоней, но на самом деле он боец.

— Опять насмешки! — возмутилась негодующая Эленуца.

— Никогда не говорил серьезнее. И вот тебе доказательство: пока он учился в школе, он был лучшим в классе и почти ничего не брал из дома. В гимназии уже с четвертого класса он давал уроки. Мало кто способен на такое.

— С четвертого класса? — удивленно переспросила Эленуца.

— А ты не знала?

— Откуда же мне знать?

— Действительно, — хмыкнул Гица, — Родом из одного села, а друг другу словно иностранцы. Не очень-то мы интересуемся друг другом, боимся как бы не заразиться… бедностью! Да, с четвертого класса он почти полностью содержал себя сам. В этом году кончит семинарию, женится, станет приходским священником, будет и дальше бороться и побеждать. Он многого добьется. Мне доводилось встречать подобного рода людей, застенчивых, как девица на выданье, но преисполненных рвения и благородного честолюбия. Я тебе твердо заявляю: мне этот юноша нравится! Но порой я буду его подкалывать. Мне любопытно знать, как он поведет себя. Старше я его, в конце концов, или нет?!

Эленуца слушала брата с удовольствием. Тучка, омрачившая было небеса, исчезла. Домой брат с сестрой вернулись веселые.

VI