Архипелаг

«Аврора», сбавив ход, медленно проплыла меж двух небольших островков и на малом ходу пошла вдоль берега острова очень больших размеров… на нем не один наш Сахарный поместится. Земля, та, что поднялась из-под воды, была какого-то странного серо-коричневого цвета, во многих местах уже росла редкая трава, я разглядел в бинокль пару ручьев. Рельеф резко отличался от приморского, это была просто холмистая местность.

– Там, наверное, расти все будет… даже палка корни пустит, сплошная органика ведь.

– Да, – согласился Эрик, – вон там за полосой леса, что с той стороны склона, уже собрали урожай овощей.

От берега и вверх до невысокого гребня сопки полоса леса, километров в пять. Этот лес тянется вдоль берега, до самой деревни на берегу, до которой оставалось по прямой уже километров двадцать, и ее очертания можно разглядеть в бинокль…

Два длинных мостка от берега, у которых были пришвартованы несколько шлюпок, спасательных ботов и целых шесть водных мотоциклов. Ну и тридцатиметровая красавица – яхта олигарха, стояла здесь же, на нее были переброшены мостки с берега. Было заметно, что кроме шлюпок больше ничем не пользовались уже давно. А в шлюпках да, в некоторых лежали какие-то вещи и рыбацкие снасти, метрах в трехстах от берега с двух ставили сети. «Авроре» места, естественно, не было, и сходни опустили прямо на берег, скромно пришвартовавшись недалеко от белоснежной яхты, изрядно поцарапанной, правда. Иваныч ее как увидел, даже рот приоткрыл.

– Дайте две! – сказал Иваныч, когда мы стояли на носу и ждали доклада боцмана об окончании швартовки.

– Не завидуй, Иваныч, – толкнул я его в плечо, выводя из ступора.

– Серый, ты посмотри какая красавица…

– Не пялился бы ты на нее так откровенно, а то хозяин приревнует и подумает чего нехорошего, да вот, наверное, и он…

Не дождавшись, когда трап окончательно закрепят, по нему уже быстро поднимался, почти бежал ничем не выдающийся мужик, ну за исключением круглых очков в золотой и явно дорогой оправе. Ботинки с высоким берцем, шорты, рубаха-«гавайка» навыпуск, подпоясанная черным офицерским военно-морским ремнем с черной кобурой ПМ, кобура тоже «морского» исполнения, то есть на специальных регулируемых подвесах крепилась, а не сразу к ремню. Лицо в целом у мужика приятное, гладко выбритое, видно, что следит за собой. Я невольно провел рукой по своей уже отросшей за четыре дня щетине… мда…

– Наши… Наши! – прокричал он с палубы вниз, где стояло человек, наверное, триста примерно. Вверх полетели кепки, какие-то полотенца, народ засвистел и загомонил. Олигарх сделал жест рукой, прося успокоиться, и, разведя руки в стороны, направился к нам.

– По мордам, бляха-муха, вижу, что наши! – сказал он и обнял Иваныча как будто родню. Но потом подавил в себе эмоции и, улыбаясь, протянул Иванычу руку.

– Эдик… эм… Эдуард Яковлевич.

– Иван, Иван Иванович, – в той же манере ответил Иваныч.

Потом он повернулся ко мне.

– А вы, стало быть…

– Сергей Николаевич, – ответил я и протянул ему руку первым.

– Очень! Очень приятно… Эдуард Яковлевич. Эм… Ну… добро пожаловать на богом забытые и никому не известные Новые Земли.

– Теперь известные, – улыбнулся я, – во всяком случае, в Восточном Архипелаге теперь про вас знают.

– А где это?

Спустившийся с открытого мостика и стоявший рядом Эрик достал из кармана и протянул шефу карту, которую Иваныч рисовал вчера.

– Ну-ка, ну-ка… где это? – спросил он и развернул лист, смотря на него поверх очков и высунув кончик языка из уголка рта… прям как Дениска, когда старательно что-то делает и сосредотачивается.

– Вот эти острова.

– А это?

– Это материк.

– Да… – задумчиво произнес Эдуард Яковлевич, – вот покорежило-то… Да что ж мы тут стоим-то! Идемте, я приглашаю вас на обед на мою «Принцессу». Там и поговорим обо всем.

– Хорошо, – согласился я, – вы спускайтесь, мы сейчас.

– Жду, – ответил он, пошел вниз по сходням и снова прокричал: – Наши, бляха-муха!!!

На что по толпе опять пошел гул и ликование.

– Сергеев, – сказал я в рацию.

– На связи…

– Остаешься за старшего, внимательно. На берег я, Иваныч и Вася.

– Извини, Николаич, но я с вами на берег, старшего за себя оставлю.

– Добро.

– Принял.

Шеф, как его все здесь называли, провел нас на свою яхту, где в кают-компании уже был накрыт стол. Беседа обещала быть долгой и явно конфиденциальной, потому что Эрик и еще трое крепких ребят сидели под небольшим навесом у берега, с собой Шеф их брать не стал для компании. Вот такая тут у них субординация.

– Присаживайтесь, пожалуйста… вот бляха-муха, деревенские наши расщедрились, вина передали к столу… ну и так… вот яблочки, абрикосы.

– Спасибо, – ответил я и разлил из трехлитровой банки всем вина.

– Сначала вы, – хитро прищурившись, сказал Шеф, – вы сначала рассказывайте, уже поподробнее, откуда, чем живете?

Мы Иванычем, дополняя друг друга, попеременно рассказали Эдуарду Яковлевичу общую картину мира, ну и про нашу островную жизнь в частности.

– Значит, вы тоже островитяне… И если я правильно понимаю вы не просто представители Восточного Архипелага, вы его руководство.