Архитекторы нового мирового порядка

Этот феномен правого популизма можно объяснить изменением «кривой слона» (Branko Milanovic, 2016.), показывающей сокращение среднего класса в развитых странах за 20-летний период. В то время как более половины населения мира наслаждается 60-процентным увеличением доходов, средний класс в странах ОЭСР терпит убытки, в основном из-за того, что происходил процесс деиндустриализации и сокращения рабочих мест в США, Великобритании и других странах. В США средний доход вырос на скромные 1,2 % с 1979 года.

Впечатляющий рост дохода в левой части кривой, «спина слона», когда около двух миллиардов человек преодолели черту бедности, объясняется в основном экономическими успехами Китая и некоторых других стран. На графике не очевидно показано, что самый богатый 1 % населения, даже более того, что восьми самым богатым людям в мире принадлежит столько же, сколько беднейшей части всего населения планеты. Это было озвучено представителями «Оксфам» (Оксфордский комитет помощи голодающим) на Всемирном экономическом форуме 2017 года (10. www.oxfam.org 2017-01-16. Только 8 человек владеет тем же, что половина мира. Название работы — «Экономика для 99 процентов». Данные взяты из Credit Suisse Global Wealth Data book, 2016. См. также Jamaldeen, 2016).

Эта «кривая слона» также не показывает кое-что еще. Оксфордская инициатива по борьбе с бедностью и по развитию человеческого потенциала (Oxford Poverty and Human Development Initiative (OPHI)) предложила использовать Многоаспектный индекс бедности (Multidimensional Poverty Index, MPI), который бы учитывал не только доход, но и еще 10 показателей, касающихся здоровья, образования и уровня жизни. Используя его, OPHI насчитало 1,6 млрд человек, живущих в «многоаспектной бедности» в 2016 г. — в два раза больше людей, чем если учитывать только уровень дохода (11. OPHI, 2017). См. также Dugarova и Gülasan, 2017).

В-третьих, для верной интерпретации кривой необходим анализ групп людей в каждой процентной группе. Вообще-то они сдвигаются. И кривая не позволяет отделить людей в России и Восточной Европе, которые потеряли большую часть доходов в 90-е годы, от людей в Детройте или Средней Англии, которые тоже пострадали, но совсем по другим причинам (12. Для более подробно информации см. Corlett, 2016). Другой факт, который не видно на графике — массивный переход денег и доходов из сфер производства и торговли в финансовый сектор (13. Greenwood и Scharfstein, 2013). Авторы говорят, что в 1980 г. люди, работающие в финансовом секторе, получали столько же, сколько люди в других отраслях. В 2006 г. они получали на 70 % больше.

Брюс Барлетт (Bruce Bartlett), младший политический советник в администрации Рейгана и Буша, оспаривает, что эта финансиализация является результатом неравенства доходов, снижения заработной платы и слабого управления. Дэвид Стокман, рейгановский директор Департамента управления и финансов, наоборот, соглашается, описывая нашу текущую ситуацию как «коррозийная финансиализация, которая превратила экономику в одно большое казино еще в 1970-х годах» (14. Bartlett, 2013; Stockman, 2013).

Политики-популисты в странах ОЭСР считают себя голосом забытых «обычных» людей и патриотов, но они борются и противопоставляют себя людям, представляющим демократические институты — какая ирония!

Распространению популизма в Европейском союзе сильно способствовал приток миллионов беженцев, которые приехали или хотели бы приехать в Европу с Ближнего Востока, из Афганистана и из Африки. Даже самые щедрые европейские страны достигли своих пределов по приему этих масс беженцев. Институты ЕС были слишком слабы (недостаточно мощны, как считают новые националисты), чтобы справиться с этим «кризисом беженцев», который перерос в кризис самоопределения в ЕС. Раньше ЕС был успешным примером единства, которое обеспечило мир и экономическое процветание, сегодня же тема единства стала менее привлекательной.

Правые популистские движения или партии считают ЕС виноватым во всех грехах. Ирония состоит в том, что для продолжения успешного развития ЕС потребуется больше власти, а не меньше. Союзу потребуется охрана границ, хорошо финансируемая система предоставления убежища беженцам, чтобы справиться с «кризисом беженцев» и сохранить преимущества Шенгенского соглашения. А для стабилизации евро ЕС или, по крайней мере, еврозона должна выработать общую фискальную политику, как предлагает новый президент Франции Эммануэль Макрон. Но именно этих мер больше всего боятся националисты-популисты.