Архитекторы нового мирового порядка

Глубоко инновационный характер этих процессов делает их объектом активного сопротивления со стороны различных социальных групп и политических сил. Однако я верю, что именно им принадлежит будущее. Думаю, что завтра многие страны, которых ныне связывают с Европейским сообществом узы простого сотрудничества, вступят в него как полноправные члены. Будут заключены соглашения с другими странами, и сфера этой новой солидарности будет расширяться, подавая хороший пример всем странам и народам.

Думаю, что эти региональные сообщества и нерегиональные коалиции — различные по природе, масштабам и задачам и существующие наперекор своим и чужим национальным границам, так жестко разделившим мир на экономические, политические и идеологические блоки и группировки, — будут играть в будущем все более и более важную роль. Одно из их преимуществ заключается в том, что они по самой своей форме гораздо менее монолитны, чем национальные государства, а следовательно, и более восприимчивы к новым возможностям, новому опыту, инновационным и творческим элементам и потребностям, чем официальные бюрократические учреждения типа научных академий, научно-исследовательских институтов, религиозных и неправительственных организаций. Таким образом, в исторически сложившейся иерархии учреждений и институтов создается новая возможность принятия решений, позволяющая управлять усложняющимся и все более интегрированным миром.

* * *

Другая область, где вызревает не менее обильный урожай идей, связана с прямо противоположной принципу суверенитета концепцией взаимозависимости. Руководитель Международной программы Аспеновского института гуманистических исследований Харлан Кливленд абсолютно прав, утверждая, что люди мира «взаимозависимы гораздо в большей степени, чем это отражено в нынешних национальных и международных институтах». Считая, что «гуманистическое управление международной взаимозависимостью представляет одну из важнейших политических и моральных проблем нашего времени», он приступил к осуществлению крупной программы, цель которой выявить, какие международные институты и соглашения могли бы наладить систему многостороннего управления деятельностью, связанной с удовлетворением человеческих потребностей.

Можно понять развивающиеся страны, если, выступая за «селективную» взаимозависимость, они заранее отвергают те решения, которые им могут навязать более сильные страны. В сущности, они во многом правы. Ведь навязываемая насильно взаимозависимость в отношениях между неравными неизбежно превращается в свою противоположность, оборачиваясь зависимостью; здесь складывается ситуация, аналогичная случаю с котлетой из одного рябчика и одного коня — конечный продукт оказывается состоящим из сплошной конины. В этом ключе, по-моему, следует оценивать и Хартию экономических прав и обязанностей государств, недвусмысленно подчеркивающую роль национального суверенитета. Гарантией прав малых и молодых государств должна служить не химера независимости, а утверждение и коллективные гарантии отсутствия зависимости от какого бы то ни было другого государства. Если подойти к этому условию с более общих позиций, то оно требует установления более справедливых и равноправных уз взаимности и взаимозависимости между всеми без исключения странами, кардинального преобразования международных законов и международной практики. Только тогда страны будут объединены узами действительно обоюдной взаимозависимости. И другого пути у нас нет: вся мировая система вступила сейчас в фазу поистине эпохальных преобразований, и именно взаимозависимость представляет одну из ее определяющих основ.

Самое парадоксальное, что даже Организация Объединенных Наций — этот форум суверенных государств, постепенно расшатывает устои принципа суверенитета. Относительно менее могущественные ее члены долгие годы непрерывно сетовали на засилье в ООН больших стран, на то, что иногда имеет место злоупотребление правом вето, что Соединенные Штаты вербуют себе большинство с помощью подкупа и других неблаговидных средств. В последнее время ситуация в корне изменилась, и теперь настал черед Соединенных Штатов выражать недовольство «тиранией большинства». Однако каковы бы ни были благоприятные последствия этих сдвигов недовольства, ясно одно: пороки и причины недостаточной эффективности Организации Объединенных Наций связаны не столько с самой этой организацией, сколько с поведением ее членов, больше всего на свете озабоченных соблюдением своих собственных прав и суверенных интересов и не желающих замечать ничего другого.