Архив Троцкого (Том 2)

А то, что делается внутри СССР, то «представляет собой непоследовательный, противоречивый, но все же несомненный шаг в нашу сторону, т. е. на правильный путь». В чем заключается правильность и «непоследовательность» — противоречивость и правда. Ни четверти правды в письме не видно. Но зато есть утверждение, что это «на данной стадии серьезный шаг влево», который мы должны поддерживать «безусловно (?!) всеми силами и средствами». Заметьте, «безусловно». Даже ни слова не говорится о тюрьмах, ссылках. Ну, а о прекращении наступления на рабочий класс? Куда уж там, не до него! Какая наивность, как будто можно серьезно сделать шаг «влево» при одновременном наступлении на рабочий класс. Не выйдет!

Так как «сдвиг» налицо, то встает законный вопрос, «где искать возникновение объективной потребности в этом повороте, кто ее сделал? Разумеется, не мы с вами». Под «мы с вами» разумеются троцкисты (почему не вся оппозиция, увидим ниже). «Мы с вами», по-моему, это слишком примитивное объяснение. Сами «мы»-то — продукт класса и не всегда оказываемся на высоте положения. Обходя как-то бочком вокруг класса, получается, что весь вопрос в «правильном руководстве и воспитании таких кадров, которые способны опрокинуть мировую буржуазию». Вместо революционной сознательности класса, его авангарда — партии, их боевой готовности не только опрокидывать буржуазию, но и в любой момент сбрасывать «руководство», прежде чем оно успеет изменить своему классу, выдвигается теория идеального руководства с идеальным воспитанием. Я, грешный человек, думаю, что любое архиидеальное руководство, если оно вырывается из-под контроля и ответственности класса, непременно ему изменит. По-моему, рабочий класс за вождями, за руководством всегда должен смотреть в оба. Авторитетность, фетишизм — враги рабочего класса.

Дальше в письме идет божба единством партии и говорится: «В том наша правота против тенденции второй партии». Откуда шла такая тенденция, видно из второго письма Л. Д. к тов. Броверу[272]. В нем говорится: «Разве же события с абсолютной бесспорностью не подтверждают, что мы были правы (тактика заявлений, значит, правильна. — Т. С.) и остаемся правы не только против шатунов Зиновьева, Каменева и Антонова-Овсеенко и ему подобных Смердя-ковых[273], но и против дорогих друзей «слева» из Д [емократических] Щентралистов], поскольку они склонны были увертюру принимать за оперу, т. е. считать, что все основные процессы в партии и государстве завершились». Группа «15» никогда о завершении «всех процессов» не говорила. Она анализировала факты, делала правильные выводы и не боялась называть вещи своими именами. Что такое означает слово «завершилось»? Когда эбертистов[274] вели на гильотину, тогда еще процессы Великой французской революции не завершились, но участь голов Дантона[275] и Робеспьера была предрешена. Даже 9 термидора всех процессов не завершил, но коронацию Наполеона[276] обеспечил, которая и завершила все процессы.

Подавлением оппозиции 1923 г., конечно, процессы не были завершены, они лишь только-только во весь рост встали, но ссылки и тюрьмы для большевиков были готовы. Нашей ссылкой процессы в смысле торжества черной реакции не завершились, но ожесточенное наступление кулака и мировой буржуазии, как то утверждала в своем заявлении группа «15» к XV съезду, воспоследствовало.

«Новый курс» или «сдвиг влево» есть защита от этого наступления, но нечестными средствами, с одновременным наступлением на рабочий класс. Для марксиста ясно — борьба, одновременно направо и налево не может быть ни «левым курсом», ни «серьезным сдвигом», ни «победоносной». И. Н. Смирнов полагает, что этот «левый курс» есть «последний всплеск», вслед за которым может быть повернут курс резко направо. Многие его единомышленники расценивают положение так же. Так ли это — я не берусь пророчить (о последнем всплеске), но одно ясно, что пролетариат из этой схватки если и выйдет победителем, то не ожиданием, когда «хвост[277] ударит по голове» и не «без конвульсии», а ожесточеннейшей борьбой.

Поэтому мне кажется, что камешек в огород «15» требовался не для «увертюры» и «оперы», а для трагедии типа 16 октября. Заявление XV съезду рассматривалось подписавшими его как маневр для спасения Зиновьева и Каменева от полной капитуляции. Теперь оказывается, что «мы говорим искренне и добросовестно о нашей готовности отказаться от фракционных методов». Оказывается, они были уверены, что «устряловский хвост ударит по центристской голове» и даст возможность защищать правильную линию без фракционных «конвульсий».