Архив Троцкого (Том 3, часть 1)

О немецких правых, которые составляют меньшинство в ЦК КПГ, Бухарин заявил от имени русской делегации, что она против вытеснения их из руководства. Об Америке и Польше, где, наоборот, левоцентристы имеют меньшинство в ЦК, был постановлено, что меньшинство должно безоговорочно подчиняться большинству. Эта организационная линия вполне соответствует той политической линии, которая нашла себе выражение во всех решениях и программе, принятой конгрессом. Вообще ждать от руководства К[оммунистическим] И[нтернационалом], в котором такую большую роль играет автор «обогащайтесь», «врастания кулака в социализм», теории китайского феодализма и всей гоминдановщины[408] — борьбы направо это все равно, что ждать борьбы с правым уклоном от Шмераля в Чехословакии, от Рено Жана во Франции, от Пеппера в Англии[409]. Бухарин есть только международное увенчание всей этой заведомо оппортунистической ультраи махрово правой компартии, определяющей за последние годы политику тех или других секций К[оммунистического] И[нтернационала].

3. ВКП и иностранные секции Коминтерна

При такой политической и организационной линии конгресса нет ничего удивительного, что конгресс одобрил все гнусности руководства ВКП по отношению оппозиции и от себя повторил все обвинения, когда-либо высказывавшиеся по отношению международной оппозиции. Надежды всех отошедших от оппозиции на провозглашение конгрессом генеральной амнистии не оправдались. Даже группе Сюзанны Жиро, связанной с Сафаровым, расколовшей еще зимой французскую оппозицию и подавшей полукапитулянтское заявление — отказано в обратном приеме в ФКП[410].

Впервые на этом конгрессе доклад о политике ВКП был поручен не ответственным руководителям партии, а второстепенным чиновникам — Варге, Мануильскому имеющим столько же влияния на политику партии, сколько любой из делегатов конгресса. Рыков и Сталин как раз во время конгресса уехали в отпуск: эти строители социализма в одной стране не желают себя компрометировать перед мировым капитализмом активным участием в работах Интернационала и вынесением своих разногласий на конгрессе. Последними[411] не были розданы на руки материалы оппозиции. Собравшиеся на конгрессе чиновники не посмели потребовать себе этих материалов. Закулисные заправилы конгресса не допустили устройства прений. Вместо этого было проведено что-то вроде «приведения к присяге» делегатов по группам. От имени этих групп и были зачитаны декларации, крайне безграмотные, бессмысленно формулировавшие по пунктам всю неоднократно высказанную по адресу оппозиции базарную ругань.

Любопытно отметить, что в частных беседах многие видные делегаты (в том числе такие, как итальянец Эрколи и француз Торез) высказывали совсем другие взгляды. Они жаловались на то, что им была в свое время подсунута для единогласного принятия злосчастная теория построения социализма в одной стране, что от них скрывают теперешние разногласия в ЦК ВКП, хотя все о них знают на конгрессе окольным путем, что бухаринский доклад не наметил никакой перспективы для компартий, что руководство последних беспрерывно дергают сверху противоречивыми директивами и т. д. Чем же объясняется такая двойная бухгалтерия: недовольство в частных разговорах и раболепно-единогласное принятие делегатами конгресса всего, что им подсовывается для подписи русским руководством?

Во-первых, тем, что связанное со стабилизацией общее усиление оппортунизма в рабочем движении выдвинуло к руководству в партиях К[оммунистического] И[нтернационала] полусоциал-демократических, оппортунистических чиновников; во-вторых, катастрофически уменьшившимся за последние годы относительным удельным, а следовательно, и моральным весом нерусских секций К[оммунистического] И[нтернационала]. Представление об этом дают следующие цифры, которые имеются в цитированном обзоре деятельности ИККИ (с. 35) и характеризуют состояние К[оммунистического] И[нтернационала] за последние годы:

«К V конгрессу К[оммунистического] И[нтернационала] по неполным сведениям во всех секциях К[оммунистического] И[нтернационала], включая ВКП, но без комсомола, насчитывалось 1.222.625 членов, из них в ВКП 446.089, в остальных секциях около 800 тысяч, или двух третей. К VI конгрессу те же данные таковы: всех членов 1 707 769 членов, из них в ВКП 1 210 951, в остальных секциях 500 тысяч, или меньше одной трети.»

Нужно еще принять во внимание, что цифры 1924 г. преуменьшены, а цифры 1928 года преувеличены: в отчете V конгресса К[оммунистического] И[нтернационала] указывались большие цифры для того времени. С другой стороны, например, для Чехословакии на 35 стр., откуда мы заимствуем наши данные, дается цифра на 1 января 1928 года в 130 тысяч, а на стр. 137 в Обзоре деятельности чехословацкой компартии указывается уже цифра в 138 тысяч членов, еще ниже на той же странице указывается, что по проводившейся в конце 1927 года партийной переписи было переписано 93.691 чл[енов]., собственно эту цифру и можно считать достоверной.