Архив Троцкого (Том 3, часть 1)

Он возвращается к этому вопросу в статье «О Временном правительстве» («Пролетарий» 21 мая 1905 г., Собр. Соч., т. VI, с. 207-216). Но самое главное он говорит в письме к Скворцову-Степанову[191] в 1909 г.

«Вот этот аграрный вопрос и есть теперь в России национальный вопрос буржуазного развития. Вот, чтобы не впасть в ошибочное («механическое») перенесение к нам во многом верного и во всех отношениях крайне ценного немецкого образца, надо ясно себе представить, что национальным вопросом вполне утвердившегося буржуазного развития было объединение и т. п., но не аграрный вопрос, а национальным вопросом окончательного утверждения в России буржуазного развития является именно аграрный (даже уже: крестьянский) вопрос.

Вот — чисто теоретическая основа отличия в применении марксизма в Германии 1848-1868 (примерно) и к России 1905-1907 годов» (Ленин, т. XX, ч. I, с. 315-316).

В Германии, ликвидировавшей в начале XIX ст. в значительной мере остатки феодализма, вопрос, поднимающий на ноги народные массы, был вопрос о создании единого рынка, как основы капиталистического развития; феодальное прошлое выражалось в Германии в первую очередь раздражением, в России царизм, т. е. крепостническое правительство, не только объединил русскую территорию, но подчинил себе громадную империю с иноземным населением и то прошлое, против которого должны были бороться массы, это было крепостничество. Существование громадного рынка для русского капитализма наряду с другими причинами, которых здесь разбирать не будем, не позволило русской буржуазии возглавить мелкую буржуазию города и деревни. Эту историческую задачу взял на себя пролетариат в сформулированном Лениным лозунге демократической диктатуры. Это надо глубоко закрепить в памяти, ибо этот вопрос возвращается теперь к нам из Азии как вопрос колониальных революций. В «Уроках Октября», в главе «Демократическая диктатура пролетариата и крестьянства» тов. Троцкий пишет совершенно правильно: Ленин еще накануне 1905 г. указал на «своеобразие русской революции, выраженное в формуле диктатуры пролетариата и крестьянства»[192] (Троцкий, 1917 г., ч. I, с. XVII). В чем состоит это своеобразие тов. Троцкий не выясняет, а выяснение этого вопроса было бы специально важно потому, что он в 1905 г. считал, что именно ввиду своеобразия русской революции ленинская формула никуда не годна; если бы он теперь выяснил, в чем состоит это своеобразие, то понял бы полную применимость позиции Ленина 1905 года для китайской и индийской революции и не утверждал бы, что своеобразие китайской и индийской революции состоит именно в том, что они ничем не отличаются от западноевропейских и поэтому должны привести на первых шагах к диктатуре пролетариата. Но вопрос, почему у Маркса не было лозунга демократической диктатуры, а у Ленина он сделался политическим стержнем с 1905 по [19]17 г. и вошел как составная часть в его концепцию революции во всех странах начинающегося капиталистического развития, не выяснили и официальные противники концепции тов. Троцкого. В «Ленинизме» Зиновьева, в главе «Маркс и перманентная революция», нет даже попытки выяснения различия между стратегическим планом Маркса и Ленина и объективных источников этого различия. Астров в своей статье «К вопросу о роли ленинской теории» посвятил особую главу вопросу об отношении ленинского лозунга к учению Маркса. Помявши ряд цитат в руках, он приходит только к тому заключению, что «хотя этого учения, в том виде, как оно имеется у Ленина, у Маркса мы еще не находим», но «Ленин сделал здесь несомненно шаг вперед, конечно, по пути Маркса» («Большевик», номер от 31.1.25 г.). Это пустые, ничего не говорящие слова.

3. Перерастание