– Алексей, без вас я наверное уже давно истек кровью, – признался Руденко. – Спасибо вам.
– Полно вам, – смущенно ответил инженер. – Жаль других не удалось спасти.
– Вы никак не смогли бы им помочь, – заметил биолог, прикоснувшись к своей повязке и вдруг сделался каким-то особенно серьезным. – Послушайте, Алексей, мне нужно вам кое-что сказать. Все время после… хм… случившегося я не был в состоянии к длительному разговору, но сейчас я чувствую в себе силы и, думаю, для этого настал подходящий момент.
Слова биолога заставили Самонина внимательно слушать все то, что дальше произнес ученый, впитывая каждое слово.
– Сразу оговорюсь, – продолжал Руденко, глядя уставшими глазами на Алексея, – я, в силу взятых на себя обязательств, не смогу вам рассказать многое, даже не смотря на положение, в котором мы с вами оказались. Поверьте, так будет лучше и правильней.
– Видите ли, – осторожно начал он, – в последнее время мы занимались некоторыми исследованиями, связанными с активностью Зоны, точнее с ее определенной частью. Будучи в составе ученого совета, я имел частичный доступ к информации, хотя степень моей осведомленности остается весьма ограниченной.
– Что вы имеете в виду? – не понимая смысл слов биолога, спросил Самонин.
– В последние недели Серегину прямо запрещалось вести полевую разведку того, о чем я говорю и… – Руденко замолчал и только потом добавил: – Мне нельзя… вы должны понять!
– Все в порядке, Георгий Павлович, – успокаивающе произнес Самонин, осматривая повязку, – я не собираюсь из вас вытягивать то, о чем вам не положено говорить, а мне знать. Давайте еще раз. Какова моя задача, кроме поиска выхода отсюда?
– Если этот подонок Серегин – предатель, то нельзя допустить, чтобы кто-либо узнал подробности… – В глазах ученого прочитался испуг. – Вам нужно поторопиться и найти способ выбраться отсюда, иначе может произойти нечто непоправимое. У вас есть способ выйти на связь?
– Да, думаю, я сумею починить одну из радиостанций.
– Опишите, как она действует, – попросил Руденко и Алексей подробно рассказал процесс выхода на контакт с Центром.
– Значит группа из пяти человек выходила на поверхность и связывалась с помощью переносной радиостанции? – уточнил Руденко.
– Все верно, – подтвердил Самонин.
– Но зачем? Не проще ли вывести приемо-передающую антенну на поверхность, избегая лишнего риска? – удивился биолог, вскинув брови.
– Не смотря на маловероятность перехвата сигнала, это не невозможно, следовательно, противник может обнаружить его, а затем определить местоположение антенн. В дальнейшем выйти на комплекс станет делом времени, поэтому связанные с ним антенны действуют только на прием. Из Центра нам говорят, куда и когда следует прийти, чтобы провести более полный сеанс связи.
– А с какой частотой в среднем Центр связывался с нами?
– Точно мне это неизвестно, но вряд ли эти сеансы носили регулярный характер. Скорее всего, раз в несколько дней, а может и реже, – неуверенно ответил инженер.
– Да, на скорую эвакуацию рассчитывать не приходиться. Но, предположим, в ближайшие часы Центр пошлет нам сигнал и не получит ответ. Каковы действия руководства?
– По всей видимости, они пошлют еще один запрос. Если на него также не будет дан ответ, то примут решение, как поступить дальше. Логично предположить, что они должны провести спасательную операцию в Зоне и для этого отправят группу специалистов, для выяснения причины молчания комплекса. На месте они обнаружат завал, который придется расчищать, но я не уверен в скором успехе такой затеи.
– Есть другой путь, которым могут пойти на Большой Земле.