Армагеддон

- Она не обычная старая женщина. Она - Матушка Абагейл, и здесь она выступает в роли местного Папы Римского. Если Папа решит отправиться в Иерусалим, разве правоверный католик станет отговаривать его?

- Черт возьми, но ты же понимаешь, что это не одно и то же!

- Нет, это как раз одно и то же. Во всяком случае, так считают жители Свободной Зоны. Стью, готов ли ты ответственно утверждать, что Бог и в самом деле не велел ей уйти в леса?

- Не-ееет... Но...

Все это время Ник что-то писал, а теперь он протянул листок Стью.

"Стью, это ничего не меняет, разве что пострадает боевой дух Свободной Зоны. Да и в этом я не уверен. Люди не станут разбегаться, только потому что она ушла. Но это означает, что нам не придется немедленно посвящать ее в наши планы. Может быть, это и к лучшему".

- Я схожу с ума, - сказал Стью. - Иногда мы говорим о ней, как о препятствии, которое надо преодолеть, как будто она - это затор на дороге, А иногда ты говоришь о ней так, словно она Папа Римский и не может ни в чем ошибиться, даже если захочет. Но я _л_ю_б_л_ю_ ее. Чего ты хочешь, Ники? Чтобы кто-нибудь споткнулся о ее труп этой осенью в одном из ущелий к западу от города? Хочешь оставить ее там, чтобы из нее получилась... священная пища для ворон?

- Стью, - мягко сказал Глен. - Ведь она сама решила уйти.

- Черт _в_о_з_ь_м_и_, какая чепуха, - сказал Стью.

К полудню новость об исчезновении Матушки Абагейл распространилась. Как Ник и предсказывал, общим чувством оказалось скорбное смирение, а не тревога. Люди решили, что она ушла, чтобы молиться о Божьем наставлении, которое поможет всем выбрать правильный путь на общем митинге восемнадцатого августа.

- Не хочу богохульствовать, называя ее Богом, - сказал Глен во время скромного ленча в парке, - но она является чем-то вроде Его доверенного представителя.

Вы можете определить силу общественной веры, пронаблюдав, насколько эта вера ослабевает, когда исчезает ее эмпирический объект.

- Повтори-ка еще раз.

- Когда Моисей разбил золотого тельца, евреи перестали ему поклоняться. Но Христос удалился позавтракать уже на две тысячи лет, а люди не только верят в Его учение - они живут и умирают, не сомневаясь в том, что в конце концов Он придет. Вот именно так Свободная Зона и относится к Матушке Абагейл. Эти люди абсолютно уверены, что она вернется. Ты с ними разговаривал?

- Да, - сказал Стью. - Не могу в это поверить. Старая женщина разгуливает неизвестно где, а все думают о том, успеет ли она произнести Десять Заповедей на каменных табличках к общему митингу.

- Может быть, и успеет, - сказал Глен угрюмо. - Так или иначе, так думают далеко не все. Ральф Брентнер, например, вырывает свои волосы с корнем.

- Молодец Ральф. - Он пристально посмотрел на Глена. - Ну а ты, лысый? Ты-то сам что думаешь?

- Прошу тебя не называть меня так. Это не вполне достойно. Но я скажу тебе... это немного забавно, но Старина Восточный Техас оказался куда более невосприимчивым к Божьим чарам, которыми она околдовала все общество, чем агностик-социолог. Я думаю, она вернется. Что думает Фрэнни?

- Не знаю. Я вообще не видел ее сегодня утром. Наверное, ест кузнечиков с медом вместе с Матушкой Абагейл. Господи, Глен, я так надеюсь, что с нашей старой леди все в порядке.

Фрэн даже не знала, что Матушка Абагейл ушла. Утро она провела в библиотеке, читая литературу по садоводству. И она оказалась не единственным читателем. Она заметила еще двух-трех человек с книгами по фермерству, очкастого молодого человека, сосредоточенно изучавшего книгу "Семь независимых источников энергии для вашего дома", и хорошенькую светловолосую девушку лет четырнадцати с потрепанной книжкой в бумажной обложке под названием "Шестьсот простых рецептов".

Она ушла из библиотеки около полудня и отправилась домой по Уолнат Стрит. По дороге она встретила Ширли Хэммет, женщину, которая путешествовала вместе с Дайной, Сюзан и Патти Крюгер. С тех пор Ширли стало значительно лучше. Теперь она выглядела как проворная и симпатичная городская кумушка.

Она остановилась, чтобы поздороваться с Фрэн.

- Как вы думаете, когда она вернется? Я у всех спрашиваю. Если бы в городе была газета, я бы написала туда письмо с просьбой провести опрос населения. Что-нибудь вроде: "Что вы думаете о позиции сенатора Бангхоула по поводу истощения запасов нефти?" Понимаете?

- Кто вернется?

- Матушка Абагейл, разумеется. Да вы что, девушка, с луны свалились?

- В чем, собственно, дело? - спросила Фрэнни с тревогой. - Что случилось?

- Вот так и все. Никто ничего толком не знает. - И Ширли рассказала Фрэн о том, что происходило в городе, пока она была в библиотеке.

- Просто взяла и... ушла? - спросила Фрэнни, нахмурившись.

- Да. Разумеется, она вернется, - добавила Ширли конфиденциальным тоном. - Так написано в записке.

- Если будет на то Божья воля?

- Это просто способ выражаться, я уверена, - сказала Ширли и посмотрела на Фрэн с некоторым холодком.

- Ну... я надеюсь. Спасибо, что рассказали мне, Ширли. У вас еще бывают головные боли?

- Нет, все прошло. Я буду голосовать за вас, Фрэн.