Армия генерала Власова 1944-1945

B. Г. Арцезо (на 1917 - подпоручик 156-го Елисаветпольского генерала князя Цицнанова полка 39-й пехотной дивизии)²⁶, С. Н. Голиков (на 1917 - капитан, командир батальона 19-го инженерного полка)²⁷, В. Г. Киселёв (иа 1917- прапорщик 9-го эксплуатационного батальона)

²⁸, М. А. Меандров (на 1917 - капитан, командир роты 102-го запасного полка)^2<), А. С. Перхуров (на 1917 - подполковник, наблюдающий за формированием звуконаблюдательных станций при штабе Киевского военного округа)³⁰

, А. А. Трошин (на 1917- поручик 509-й пешей дружины 537-го Лнхвинского полка 135-й пехотной дивизии)³¹, подполковник В. Ф. Демидов (на 1917 - поручик 128-го Старооскольского полка 32-й пехотной дивизии)³², майор В. Э. Михельсон (на 1917- подпоручик, офицер для поручений военно-строительного отдела штаба 9-й армии Румынского фронта)

³³, военинженер II ранга А. И. Спиридонов (на 1917 - прапорщик 81-го Атиеронского императрицы Екатерины П полка 21-й пехотной дивизии)³⁴, военинженер III ранга М. Н. Залевский (на 1917 - штабс-ротмистр 15-го учанского Татарского полка)³⁵

.

Кроме того, офицерские чины в годы Первой мировой войны имели генерал-майоры И. А. Благовещенский, А. Е. Будыхо

и М. М. Шаповалов, капитан I ранга Г1. А. Евдокимов, подполковники Г. С. Васильев, М. М. Голеико, А. П. Скугаревский, майор М. А. Калугин и др. Добавим, что на службу в войска КОНР добивались перевода генерал-майоры Красной армии Б. С. Рихтер (в 1917 - поручик, начальник пулеметной команды 720-го Рудниковского полка 180-й пехотной дивизии)^ и М. Б. Салихов (в 1917 - в офицерском чине выборный командир полка, затем офицер в рядах белых войск Восточного фронта)³⁷, но немцы не дали согласия на их перевод в распоряжение генерал-лейтенанта А. А. Власова. Оба генерала после 1945 г. избежали репатриации и благополучно оказались на Западе.

Перечисляя служивших на офицерских должностях в войсках КОНР в 1944-1945 гг. белоэмигрантов³⁸, В. И. Голдин даже не пытается проанализировать влияние этих офицеров на своих подчиненных и оценить значение службы участников Белого движения в армии, создававшейся по инициативе бывших кадровых командиров РККА. Справедливо подчеркивая, что «представители старой военной эмиграции находились на вторых ролях в РОА/ВС КОНР»³⁹, В. И. Голдин почему-то не обращает внимания на объективный и естественный характер этого явления. Ни о каких первых ролях для белоэмигрантов в армии бывших «подсоветских» людей не могло идти и речи.