Арокс и Штёр № 1. Вестник пост-Аквариума

А.Г. - Ты обещал рассказать какой-то эпизод, связанный со словами "Арокс и ШТЁР"...

В. - Коль скоро это название пошло, "Арокс и Штёр"... Меня, конечно, очень это название выбивает, потому что это - "Московия" для меня... Вообще "Треугольник" для меня "Москва". Потому что его Москва полюбила первой. Я говорю: "Синий альбом"! Вот крутота-то!", а они говорят: "Треугольник!" Ты ничего не понимаешь, вот где музыка!". А я говорю: "Какая ж там музыка? Там же стеб один". Я ж видел своими глазами, как они хохотали, до упаду просто, было смешнее, наверное, писать, чем слушать. Писали на "Штудере", у Тропиллы, на Охте, в Доме Юного Техника, было, это, наверное, осенью... И вот писали, писали... А у Бори - свои планы, пометки какие-то... Я пощелкиваю иногда; поговорили, поболтали, посмеялись. Потом... Боря садится за фоно, Тропилло пишет. Он делает несколько аккордов, а потом читает стихотворение: "Финская баня, когда ты сгоришь, город Париж", я уже не помню точно это стихотворение, оно очень смешное - и, к своему стыду, не знаю чье. Либо Гуницкий, либо Бродский. Кто-то из крутых... И это было так смешно! Короче, он все это сделал, а потом в конце взял еще несколько аккордов, а потом они эту пленку снимают, переворачивают и приплюсовывают на болванку ко всей этой общей схеме в перевернутом виде. Идет все это... потом звуки смешные, потом проходит "Арокс и Штёр". Слушалось все это великолепно.

А.Г. - А что ты думаешь по поводу того, что АКВАРИУМА больше нет?

В. - Вот с Бориной подачи, много-много лет назад, образовался этот самый АКВАРИУМ, который потом от Бори оторвался. Но Боре-то он не принадлежит. А Боря считает, я не понимаю, почему - от какого-то разгильдяйства, от недальновидности - что АКВАРИУМ только его. А АКВАРИУМ живет, его прекратить уже нельзя, понимаешь? И сказать, что АКВАРИУМ распущен, тоже нельзя. И не потому, что только я и отравленные этой жизнью-музыкой тысячи моих одногодков... сколько сейчас совсем молоденьких ребят, которые считают себя настоящими, крутыми фанами? Они, оказывается, думают очень здорово, разделяют доброту, духовность - то есть, в общем-то, музыка лечит! АКВАРИУМ я никогда не считал музыкой развлечения и отдыха, я всегда АКВАРИУМ ставил очень редко, хотя у меня все было, ставил редко, для того, чтобы... ну, не знаю, не то, чтобы очиститься, а чтобы другое исключить из себя, другое чтобы убрать, вот эту эстраду, рок забойный, который колотит... Чтобы вот что-то такое подумалось, послышалось...

И поэтому я считаю, что когда Боря говорит - все, АКВАРИУМ прекратился, - это ерунда. Он и сам это, наверное, почувствует, и ничего тут не сделать, будет АКВАРИУМ. Боря очень бестактно обращается со своей публикой, я считаю, что это промахи, которые самый примитивный, средненький менеджер не допустил бы. Мне очень жаль, что у Бори никогда не было менеджера. Ему бы очень нужен был менеджер настоящий. Потому что без постороннего глаза вести такую игру нельзя. Боря очень много песен не записал и считает, что их не надо исполнять, потому что они заигрались у него в голове. Потому что он для себя решил, что они замылены, понимаешь? А на самом-то деле - он просто обкрадывает людей... Я считаю, что это не то, что расточительство, а неуважение. Они же были, эти песни - запиши их, ну не надо там с каким-то суперсопровождением, запиши на своем хорошем восьмиканальном магнитофоне, один, с парой наложений - и все! Сделай это, оставь эту память! Он, может быть, считает, что эти песни хуже тех, что сейчас играются. Не хуже! Я последнее время даже забываю, какую я песню слушаю.

А.Г. - Может быть, это и есть причина для снятия названия?

В. - Так виной-то этому не группа! Вина в том, что Боря не может остановиться. Он не останавливается. Он не оглядывается. Он не думает. А надо подумать. Я считаю, что АКВАРИУМ будет, вне зависимости от того, что Боря решит. А каким он будет, Боря может чуть подкорректировать, это в его праве. Но пока что он этого не делает. И еще интервью дает глупые...

А.Г. - Сейчас же больше не дает...

В. - Ну давал. Во всяком случае, люди, которые очень любили АКВАРИУМ, Борю и вообще все это воспринимали, они перестали воспринимать. Я бы все ему простил, но вот это я ему простить не могу. Зачем так вот? Зачем же меня вот так вот?

А.Г. - Но ведь не может же художник, музыкант полностью зависеть от чужого мнения и идти на поводу у тех. кто его любит...

В. - Но ты же сам видишь, что это чистый стеб - то, что происходит.

А.Г. - Что ты имеешь а виду?

В. - Ну вот интервью некоторые по телевизору, которые без смеха и улыбки невозможно слушать.