Аромат крови

– Чтобы свершилась справедливость, требовалось много усилий. Труднее всего дался первый раз. Наверно, Вероника Лихачева сама пыталась узнать, что за фокус готовит господин Орсини. И догадывалась, что его нет. Чем подписала себе смертный приговор. Чтобы она не испугалась, требовался веский аргумент. И такой нашелся: красивое платье с плеча Эльвиры Ивановны. Вика не могла устоять перед такой красотой и надела его. Этого только и ждал Дракоши. Он предложил померить ящик, раз уж платье на Вике. Но с платьем вышла промашка: Лиза испугалась того, что сделала. А может быть, подсмотрела работу Дракоши с гильотиной. Нервы сдали, она напилась. И наверняка забыла инструкции. Поэтому госпожа Маслова и горничная так по-разному описывали историю. Но Лиза промахнулась еще раз, когда попалась мне на глаза ночью. Куда она ходила? Портье меблированных комнат ее не знал. Значит, у любовника не была. Что остается? Вы, Дмитрий Иванович. Она пошла узнать про сыщика Чижа, который объявился в доме. А должен был появиться с фамилией Ванзаров. Не зря ведь спрашивали у Данонкина подходящего. Такого, чтоб разобрался и услышал призыв к справедливости. Вы ей и объяснили. Дескать, толковый, даже фамилию подменил.

– Да вам, господин Ванзаров, на эстраде выступать! – иллюзионист язвительно усмехнулся. – Фокусы почище моих показываете.

– До вас далеко. Как и до госпожи Масловой. С таким мужеством сыграть роль хозяйки конкурса красавиц. С таким упорством отсеять всех хорошеньких и набрать откровенных дурнушек. С такой настойчивостью проводить собрания, чтобы жертвы привыкли и были под рукой. Так ненавидеть Клавдию Васильевну и каждый день улыбаться ей. Даже призы безумные придумать, чтобы их и в руки было взять противно. Столько денег угрохать, такой интерес в мужском сообществе возбудить. А как меня умоляли найти убийцу и спасти конкурс… Высокое мастерство. Только в одной мелочи вы промахнулись: рассказали, что Вероника побежала мерить платье с розочками в гримерную. Забыли, что там – маленькое зеркало, в такое смотреться во весь рост невозможно. А большое – у вас за ширмой. Нелогично: девушка так бы не поступила. Значит, вся история с платьем – чистый блеф. Дракоши заглядывал к вам, чтобы позвать Лихачеву. И вы его видели. Если сами не позвали. Разве не так?

– Да пошел ты… – строгая дама отправила чиновника полиции далеко с откровенной простотой. Крестьянская кровь – она такая, за словом в карман не лезет.

– Как прикажете, – Родион поклонился. – Только прежде надо выяснить: к какой справедливости вы взывали?

Эля, до сих пор слушавшая с большим интересом, резко поднялась:

– Родион Георгиевич, вам есть надобность задерживать господина Толстикова и госпожу Маслову?

– Никакой. Они совершенно свободны.

– Тетушка, забирайте дядю Дмитрия и уходите. Не надо возражать… Я так хочу.

Дождавшись, когда в прихожей хлопнула дверь, она предложила:

– Давайте переместимся на кухню? Там обед стынет…

Как обычно, Ванзаров покорился воле дамы.

В царстве Митрича ароматы соуса мешались с настоем свежего бульона и запахами свежих пирожков. Голова просто шла кругом. Но Родион вернул ее на место. До блюд не дотронулся и спросил:

– Зачем делать косметику, которая приносит страшный вред?

– Нет, пользу! – с невиданной твердостью ответила Эля. – Красота – единственный способ женщины получить хоть немного счастья. Красоты нам отпущено слишком мало. Верно говорил Сократ: «Красота – королева, что правит недолго». Мерзкий уродец, а понимал.

Надо бы заступиться за старину, но Родиону было не до того:

– За красоту платить здоровьем. Не велика ли цена?

– Цена не имеет значения. Женщина всю жизнь расплачивается. Сначала за любовь, потом за рождение детей. А уж после за свой возраст. Зачем думать о последствиях и жалеть, когда надо брать сейчас? Вам не понять. Но женщины поймут. Если косметика нашей фабрики будет давать быстрый и сильный результат, они пойдут на любые жертвы.

– Первые принесены сестрами и горничной, – уточнил Ванзаров. – На них поставили важный эксперимент. Экстракт, убивающий веснушки, губная помада, делающая губы яркими, мазь от красноты на щеках. Во всех – сильные яды.

Умная барышня ответила сначала улыбкой:

– Но каков результат! Глаз не могли оторвать. Или вам татуировки больше понравились?

Кажется, госпожа Агапова прибирала разговор в свои ручки. Что никак не входило в планы чиновника полиции.

– Вернемся назад, – напомнил он. – Среди всех подозреваемых была только одна персона, которой убийства трех девушек не были нужны. С точки зрения логики нет ни одного довода или мотива, которыми ее можно уличить. Она – вне подозрений еще и потому, что сама находится под угрозой. Даже предположить, что во всех смыслах невинная девушка может быть замешана в преступлении, – уже нелегко. А логически обосновать – еще труднее. Но стоит сказать лишь одно слово, как все встает на свое место. Не ради выгоды совершались убийства, а ради того, что называется долгом. Вернее – дурно понятым долгом вершить справедливость.