Артания

Сзади слышались плеск и голоса, это выбирались на берег Скилл с Аснердом. Олекса и Тур были еще на середине реки.

Вяземайт ехал неподвижный, суровый, молчаливый, как всегда. Придон помнил, что из волхва слова надо тащить клещами.

– О чем задумался? – спросил он задиристо. – Как хороша Куявия? – Ему до писка в груди хотелось поговорить о Куявии, перемыть косточки всем, с кем общались, мужчины любят сплетничать больше женщин, затем обязательно перевести разговор на Итанию, но так, чтобы волхв сам заговорил о ней…

К его удивлению, Вяземайт после паузы все же сказал мирно:

– Да так… Нет, не Куявия, конечно. Вспомнился родительский дом, где впервые поскакал на палочке… Где меня подбрасывали к небу могучие руки отца.

– И все? – спросил Придон.

Тот покосился на тцарского сына, усмехнулся.

– Нет. Вспоминал ручей, у которого впервые встретился с девушкой. Вспоминал кувшин воды, который подала. Ее руки, запах ее волос. Вспоминал и утреннюю росу на помятой траве, когда я вскочил и проводил ее к дому.

Придон спросил с замиранием сердца:

– А ту… которую любил? Вспоминаешь ли теперь? Тяжелые густые брови Вяземайта слегка приподнялись. В голосе прозвучало удивление:

– Нет, конечно.

– Почему? – спросил Придон разочарованно. В груди стало пусто, словно от слов Вяземайта что-то могло измениться.

– Она всегда у меня перед глазами, – ответил Вяземайт ровным голосом, чересчур ровным. – Ни на миг… ни на миг я ее не забываю.

Конь под ним рванулся вперед, Придону на миг почудилось, что с боков выметнулись крылья. Несколько мгновений провожал остановившимися глазами удаляющегося всадника, за спиной загрохотали копыта.

– Ого! – донесся бодрый голос Скилла. – Остроглазый Вяземайт увидел родные стены Арсы!

А Вяземайт обернулся к Придону, счастливый и повеселевший, подмигнул и крикнул:

– Никогда не женись на женщине, с которой можно жить. Женись на той, без которой жить нельзя!

Глава 11

Олекса и Тур придержали коней, здесь уже опасности нет, все шестеро понеслись тесной группкой. Аснерд захохотал, крикнул:

– Скилл, побьемся о заклад, что меня у ворот встретит та, что снилась мне и в Куявии?

Скилл подумал, помотал головой.

– Нет, – прокричал он. – Нет!

– Почему?

– Не рискну. Больно вид у тебя счастливый. Олекса покосился на родителя, пробурчал:

– Старый черт… Пора присматривать место в загробном мире, а ему бабы снятся!

Аснерд проворчал наставительно:

– Молодость прекрасна в любом возрасте! Тур, другой любящий сын, подмигнул Олексе, сказал сочувствующе:

– А вот стариков надо убивать еще в детстве…

– Это как это? – не понял Олекса.

– Палкой по голове, – захохотал Тур. – Большой толстой палкой!

Стражи на городских воротах их увидели, узнали. Тяжелые створки начали распахиваться, в щель выскользнула высокая статная, хоть и слегка располневшая женщина. Придон успел увидеть смеющееся счастливое лицо, а она, все же легкая, как мотылек, с ликующим визгом бросилась к Аснерду. Он подхватил могучей дланью, ее взметнуло к нему в седло, обнялись, слились в единое целое, и все, что от нее осталось у Придона, это впечатление нетерпения и щенячьей радости. В сердце остро кольнула едкая завистливая тоска.

Аснерд оглянулся, подмигнул.

– Для счастья мужчине нужна женщина… а для полного счастья – полная женщина!

Широко распахнутые ворота налетели, как порыв ветра. По обе стороны побежали, исчезая за спиной, добротные каменные дома. Арса – единственный или почти единственный город Артании, где все солидно, на века. Не в шатрах, как живет большинство артан, а настоящие дома и башни из камня.

По ветру гордо трепетал стяг Артании: огненный конь на синем фоне, черный камень навершия грозно разбрасывал рубиновые искры. По преданиям, Верховный Творец начал создавать мир с простого камня, который так и был назван Первокамнем или Первым Камнем Творения. Камень находился в Артании, ибо первыми из всех людей Род создал, естественно, артан, а уж потом всех остальных наравне с червями, жуками и рыбам я.

Потом были кочевья, войны с соседями, переселения целыми племенами, народами. Артане и куявы дважды или трижды поменялись местами, а еще и славы двигались, так продолжалось много тысячелетий, пока наконец артане, куявы и славы не обособились настолько, что обозначили границы своих племен, через которые обязались не переходить. Вот тогда только и обнаружилось, что Первокамень исчез. Был ли он похищен ревнивыми богами, стал ли незримым, или же за последние века вокруг него вырос дремучий лес, и теперь к нему потеряна дорога, никто не знает, однако артане свято чтут память о такой реликвии, на каждом стяге обязательно навершие из черного камня, а на самом полотнище – огненный конь, на котором явился Творец.

Олекса и Тур хохотали и вскидывали в приветствии огромные руки, Вяземайт благословлял встречающих, Придон смотрел на них с любовью и нежностью.

Мужчины все обнажены до пояса, гордо щеголяют шрамами, боевыми браслетами со следами глубоких следов от чужих мечей и топоров. Они, как и молодые воины, радостно кричали и бросали в воздух топоры.