Артём

В таком составе население поселка сформировалось лишь накануне вечером, когда мы четверо пришли в пограничный афганский город Хайратон с последней колонной наших войск. Она, собственно, состояла из передвижного командного пункта генерала Громова и его боевого охранения. Это подразделение и должно было в среду обозначить полный вывод советских войск из Афганистана. Командующий армией настойчиво предлагал нам заночевать с его штабом на территории стоявшей там раньше воинской части. Конечно, в этом был резон: во-первых, охрана, а потом - два шага до пограничного шлагбаума и моста через Амударью. Мы было уже стали разгружаться, как вдруг появился Артем, который, по своему обыкновению, ехал не с нами, а на броне какого-то БТРа. Как и все мы, был он серым от пыли, каким-то всклокоченным, но очень радостным и возбужденным. В отличие от нас, которые были вынуждены последний месяц беспрерывно мотаться с колоннами до границы, передавать из Термеза материалы в Москву, а потом возвращаться обратно к движущимся войскам, Артем, находившийся все это время в боевых порядках, впервые попал в Хайратон, увидел заветный берег, за которым Родина. Конечно, для него, молодого и очень эмоционального, это было сильным впечатлением. Так вот, появившись, он стал горячо убеждать меня, что надо ехать ночевать в давно уже оставленный хозяевами афсотровский поселок. Он прослышал об этом месте от того самого начальника продслужбы, который уже отправился туда, подальше от начальства.

Конечно, я понимал всю авантюрность этого предприятия: уйти почти на километр от своих, остаться без охраны в практически уже оставленном нами городе, переполненном оружием и враждебными афганцами, которые, считая нас предателями, были готовы в эти последние дни на любые провокации, - все это противоречило моему четырехлетнему опыту жизни и работы на войне. Но разве можно было сопротивляться горячности Артема, который, кстати, уже запихивал обратно нашу аппаратуру. Только потом я понял причину его устремлений, но тогда уже было поздно...

Итак, был теплый солнечный понедельник... На бельевых веревках, оставленных у домика его бывшей хозяйкой, сушились наши выстиранные утром шмотки: тельняшки, носки, трусы, подворотнички от военного камуфляжа, который мы не снимали последний месяц и в котором послезавтра предстояло закончить эту войну. Но впереди ещё были две ночи. И, судя по тому, что было ночью минувшей, спокойствия не предвиделось. С наступлением темноты тут начиналась вакханалия. От злобы на нас и страха перед моджахедами, которые уже подошли к городу буквально на наших плечах, афганские солдаты палили из всех видов оружия: от автоматов до гранатометов и легкой артиллерии. Плюс к этому горели и взрывались костры из пуль, которые выбрасывали из автоматных рожков наши солдаты перед самым переходом границы. Одним словом, было весело. И я уже не раз пожалел, что поддался Артему. Тем более что поздно ночью мы с ним сильно поругались...

А дело было в том, что, только мы разместились в поселке, Артем опять исчез. Мы были заняты с начпродом разработкой меню предстоящего ужина, а потому не сразу заметили, что его нет. Меж тем уже было темно, и канонада усиливалась. Так прошло несколько часов. Сняв с предохранителей свои автоматы, мы обошли поселок и его окрестности. Ничего и никого. Лишь в сотне метров от нас, у самого въезда на мост, светилась огнями вышка, специально сооруженная для представителей ООН, которые ежедневно фиксировали наши уходящие колонны, считали количество техники, личного состава. Мы уже видели этих ребят прежде, когда пересекали границу, даже делали с ними интервью. Одетые с иголочки, в голубых беретах и таких же шелковых, почти кокетливых шарфиках, они были для нас существами из другого мира. Так вот, как выяснилось потом, их близкое соседство и привлекло Артема в этот поселок. К ним он и отправился, не думая об опасности и не предупредив нас. Конечно, молодому парню, хорошо знающему западную жизнь, язык, хотелось после всей этой военной грязи и общения с помощью ненормативной лексики, немного передохнуть, вспомнить об иной жизни. Да и журналистский интерес был несомненен: хороший мазок для будущих материалов. Короче, явился он уже за полночь.

Представление о нашем разговоре может дать знаменитый анекдот о двух солдатах, работавших всего один день в детском саду, после чего дети говорили только матом. Когда же потребовали объяснения от солдат, то оно было таким: "Рядовой Иванов паял провода, а я держал лестницу. Когда мне на голову начало капать расплавленное олово, я сказал: "Товарищ Иванов, зачем же вы льете мне на голову расплавленное олово". И все. Никакого мата".

Так же сказал и я: "Товарищ Артем. Зачем же вы так поздно гуляете по незнакомому городу и один? А мы вас ждем и немного волнуемся..." Короче, кое-что пришлось объяснить. Он, конечно, все понял. Извинился. На том дело и кончилось.