Артур

— Я знаю, что на корабле быстрее, нежели верхом, можно домчаться до дальнего берега, где затаился враг. Знаю, что ирландцы и англы приплывают на кораблях, значит, чтобы их остановить, тоже нужны корабли. Знаю, что оркадские мастера строят самые быстрые корабли на Острове Могущественного. — Артур помолчал и пожал плечами. — Больше, признаюсь, я не знаю о них ничего. Вот почему я здесь.

Лот, сузив глаза, смотрел на Артура, словно пытаясь заглянуть в глубь сказанного. Видимо, удовлетворившись, король указал рукой на свои палаты.

— Идем, предводитель Артур. Думаю, нам надо поговорить.

Глава четвертая

— С римских времен кораблей в Муир Гуидане не строят, — сказал Артур, — но верфи сохранились — я видел их на Фиортском заливе возле Каер Эдина. Рыбаки зимой держат там свои лодки и время от времени строят новые.

Лот в глубокой задумчивости кивнул.

— Если все так, как ты говоришь, можно справиться. — Он надолго замолчал. — Есть рядом хороший лес?

— Столько, что можно построить десять тысяч ладей, и еще останется.

— Моим мастерам надо будет вернуться к зиме, чтобы чинить мои собственные корабли.

— Охотно позабочусь об этом. Что ты сказал?

— Я сказал, начинай подыскивать кормчих, и у Британии скоро вновь будет флот.

Предводитель, сияя, испустил ликующий вопль, и обычно ледяной Лот оттаял в лучах Артуровой радости. Он протянул руку к Мирддину, словно прося того благословить их с Артуром союз. Мирддин в качестве одобрения похлопал Лота по спине и сказал:

— Единение сильных властителей будет к поражению врага. Хвала Щедрому Богу!

Лот велел кравчим нести вино и подавать трапезу, хотя небо на западе еще не погасло. Здесь, на севере, солнце заходит поздно, а в середине лета и вовсе не заходит всю ночь!

Мы выпили и заговорили о том, как и где можно с большим толком использовать корабли. Я заметил, что Мирддин отставил кубок, встал и удалился. Я немного подождал и вышел вслед за ним.

Он стоял посреди двора, глядя в огромное северное небо.

— Что не так, Мирддин? — спросил я, подойдя к нему.

Он отвечал, не спуская глаз с безоблачного янтарного свода.

— Артур получил свои корабли — или скоро получит, Лот — наш союзник, что может быть не так?

— Ты не доверяешь Лоту. Почему? — Я пустил стрелу наугад, но неожиданно попал в цель.

Мирддин перестал изучать небеса и перевел на меня все тот же пристальный взгляд.

— Я его не знаю. Трудно полностью доверять тому, кого не знаешь.

Ответ прозвучал убедительно, однако я хорошо изучил Мирддина.

За этим крылось что-то еще.

— Он уже доставлял тебе неприятности, — снова наугад попробовал я.

— Неприятности? — Мирддин направился к воротам крепости — они стояли открытыми. Я пошел рядом. — Нет, но он часто меня озадачивал. Ты, наверное, слышал, что меня хотели провозгласить Верховным королем. Да, очень немногие, но среди них Лот. Однако если у остальных были на то какие-то причины, то у него — нет… Я тогда очень удивился и удивляюсь до сего дня.

— Ты подозреваешь измену?

— Подозреваю ли… — Мы прошли в ворота и направились к морю. На галечном берегу Мирддин остановился и стал смотреть в сумеречную даль. Волны плескались о камни, пахло солью и гниющими водорослями. Мы довольно долго стояли рядом, потом Мирддин перевел на меня свой золотистый взгляд.

— Ты малый толковый, — сказал он. — Что думаешь о Лоте? Доверяешь ли ему ты?

Теперь наступил мой черед медлить с ответом. Доверяю ли я Лоту? Что я о нем думаю? Я, стараясь быть честным, мысленно взвесил немногочисленные свидетельства за и против.

— Ну?

— Мне кажется, — медленно начал я, — король Лот не привык, чтобы людям с ним было хорошо. Вероятно, его терпят и наверняка слушаются — он как-никак король. Однако не любят. Возможно, у него совсем нет друзей.

Мирддин кивнул.

— И почему, как ты думаешь?

Ну, живя на дальних островах, отрезанных от остального мира морем и безлюдными северными пустошами, трудно поддерживать дружбу со знатными южными семействами. По этой-то, да и по другим причинам южные владыки к северянам всегда относились с предубеждением: они-де глупы, грубы и невежественны. Немногим лучше пиктов, а то, может быть, и хуже.

Судя по Лоту и его людям, это всего лишь пустые предрассудки, и здешние обитатели просто не похожи на других. Да, несмотря на все отличия, они не менее учтивы и образованны, чем любой южный владыка и его свита. Однако жизнь на голой, окруженной морем скале воспитывает суровость, редкие встречи с южными соседями — осторожность и резкость. Если во всем искать скрытое оскорбление, непременно его найдешь.

Все это я подумал и высказал Мирддину.

— У короля Лота нет друзей, — заключил я, — потому что он всех подозревает в злом умысле. Нет, им движет не коварство, а мнительность.

— Да, мнительность. И еще кое-что: гордость.

— Мнительность и гордость, — сказал я, — две собаки, которым плохо лежится рядом.

— Верно, — кивнул Мирддин. — И обеих лучше не злить.

Ну вот, подумал я, теперь ясно, что тревожило Мирддина.

— Однако беспокоит меня не это, — промолвил он.