Ася находит семью

Хотя нет… Ксения не во дворе! Там девочки тоненько и чувствительно завели песню, которую Ксения петь при себе не дает, потому что такие песни порождены чуждыми вкусами. Девочки так не считают, Ася тоже, но сейчас и она запретила бы это некстати ворвавшееся пение. Приходится молчать и слушать…

На берегу сидит девица.Она платок шелками шьет,Работа дивная творится,Но шелку ей недостает…

Песня длинная. Вначале у девицы кончаются нитки, затем к берегу причаливает корабль, затем красавец моряк предлагает ей сколько угодно ниток — сколько угодно! — но просит взамен выйти за него замуж. Девица не знает, как поступить…

Одна сестра моя за графом,Другая герцога жена;А я, всех краше, всех моложе,Простой морячкой быть должна.

Конец песни, который так возмущает Ксению, особенно нравился девочкам. Моряк-то оказался вовсе не моряком, а его величеством королем, за которого каждой девице лестно выйти замуж… Ася ждет этой последней, волнующей строфы, но песня обрывается. Ага, стало быть, нагрянула Ксения.

— Читай! — говорит Катя. — Ну… Называется «Коммунизм»…

— «Коммунизм», — торжественно объявляет Ася.

Ей очень мило это первое ее стихотворение. Как она только что догадалась, его можно петь на тот же красивый мотив, что и песню, которая исполнялась сейчас во дворе. Ася читает нараспев; «Собрались феи хороводом»…

Феи у Аси не простые: «Одна из них зовется Правдой, другую Равенством зовут»…

Катин силуэт выражает полное внимание, голос Аси набирает силу, но… На бедного везде каплет…

В самую вдохновенную минуту на хоры ворвались предводительствуемые Федей мальчишки. Девочек они не видят, но все же совещаются шепотом. Потом Федя произносит громко:

— Если поездом, то меньше суток!

Можно не спрашивать у заговорщиков, куда это меньше суток пути по железной дороге. Беседа Ксении о Петроградском фронте взбудоражила всех мальчишек. Того и гляди, натворят чего-нибудь, как ранней весной, когда наступал Колчак. Ох и терзали в апреле Федю! Сначала педагоги, затем представитель райкома в кожаной куртке. Ох и разъясняли мальчишкам, что в войне надо участвовать не побегами на фронт, а помощью красному тылу.

— Федька! — пугается Ася. — Тебя же сдадут военному коменданту.

— Сыпь, ребята! — кричит поставленный Федей в караул Оська Фишер. — Шпиявки!

Вся команда мальчишек скатывается вниз по винтовой лесенке. Снизу еще раз доносится одно из самых обидных слов, которые можно услышать в детском доме, нечто среднее между шпионками и пиявками.

— Шпиявки!

— Ослы! — кричит Катя. — Все про вас знаем. — Она оборачивается к Асе. — Плюнь на них и читай. Здорово сочинила…

Асю распирает от гордости. Она с чувством декламирует:

А посреди тех фей веселыхСтоит царевич честный Труд.И вместе всех, кто здесь собрался,Прекрасный Коммунизм зовут.

— При чем тут царевич? — раздается хорошо знакомый голос, в котором отнюдь не слышится восторга.

Ксения вбежала на хоры, занятая розыском мальчиков, — что-то они подозрительно шепчутся с самого ужина! Ей пришлось задержаться во дворе из-за глупых девчонок. Поют невесть что, забыли, что время коронованных тиранов прошло, что в республике покончено с ненавистными народу титулами. И вот — снова! Ну, разумеется, это Овчинникова… Как Ксения ни торопится, она должна провести разъяснительную работу:

— Вы только вдумайтесь: царевич Труд! Где ты нахваталась такой ерунды?

Катя вспылила:

— Не ерунда, а стихи про коммунизм! Только и слышишь: Овчинникова, Овчинникова…

— А почему… Почему она даже на коммунизм смотрит сквозь сито прошлого?

С Ксенией произошло нечто странное. Голос ее зазвучал по-детски жалобно, а глаза… в полутьме и то видно, как они округлились с отчаяния.

— Ну почему? Я ли вам не долблю, я ли не работаю над вашим сознанием?

Теперь, когда на летнее время Ксения рассталась с курткой, особенно заметно, как она худа и слаба.

— Ну почему вы такие трудновоспитуемые? Ну что мне делать? Я же обещала: «Справлюсь».

Девочки притихли, они догадываются, как нелегко Ксении, которая хотя и старается казаться взрослой, немногим старше их самих. Ася не сердится даже на «сито прошлого». Однако Ксения спешит побороть минутную слабость.

— Справлюсь! И все старье из вас повыкорчую. Где вы раздобыли этого дурацкого царевича?

Дурацкого?! Ася отрезает:

— Нигде!

Катя держит сторону Аси:

— Не говори, Аська, не говори!

— Только задержали меня, — сердится Ксения и приказывает: — Помогите мальчишек найти. Федю ищу, Сережку Филимончикова… Тут их не было?

Два голоса дружно откликнулись:

— Мы не шпиявки.

Когда под быстрыми ногами юной воспитательницы задребезжали железные ступеньки лесенки, Катя проворчала:

— Нахватались… Подцепили… Сама бы так сочинила.