Ася (СИ)

— Я помню, — сухо отвечаю, прикрыв глаза, поднимаю крышку багажника и, наклонившись, забираюсь внутрь, тянусь за пакетами с продуктами, за которые отвалил почти четыре косаря.

Да уж! Жизнь сильно подорожала. А особенно, в наш денежный сезон!

— Я не знаю, с чего начать.

«Сочувствую!» — шиплю сквозь зубы про себя.

— Я родила мальчика.

«Поздравляю!» — обхватываю одной рукой пакет, а сумку вешаю на запястье другой, а после лбом и носом закрываю багажную дверь.

— Его зовут Тимофей, ему три месяца. Я здесь уже месяц живу. Однако… — я слышу, как резонирует и дрожит ее голос, я чувствую, как сильно она нервничает, как сбивается с намеченного и случайно путает слова, но…

Не плачет! Терпеть не могу, когда девки начинают манипулировать слезами. Дебильный способ, если честно. Лично у меня он вызывает исключительно противоположные чувства. В такие моменты я становлюсь злой и агрессивной сволочью, потом вдруг начинаю вспоминать последнюю встречу с бывшей и случайный толчок в плечо, которым я задел… Его! Урода, который забрал к себе мою жену и названого сына.

— И что? — подхожу к уже поднявшейся с камня девке.

— Это Ваш сын! — крестом укладывает руки на то, что я вначале принял за огромную опухоль — заоблачную мечту хирурга со специальностью онколога. — Извините, пожалуйста, что…

— У меня нет детей. Вы ошиблись!

— Ему три месяца, Костя.

— И что?

— Вы были со мной год назад. Я Ася!

«Пошла в дом!» — я вздергиваю верхнюю губу и демонстрирую этой суке зубы.

— Костя, привет! — неожиданно горланит мне сосед.

— Привет! — качнув в ту сторону головой, отвечаю лишнему свидетелю.

— Помогите, пожалуйста, — тихо просит, посматривая исподлобья.

— Я не благотворительная служба!

— Он Ваш сын!

— У меня таких сыновей по всей стране, что семечек в подсолнухе.

— Не верю! — вскидывает гордо подбородок.

— Зря!

— Вы были моим первым и единственным мужчиной, я отдалась Вам.

— На обман, что ли, намекаешь? Типа поматросил и бросил? И что?

— Нет, — мотает сильно головой. — Я так не думаю.

— К тому же, где гарантия, что ты не украла малыша? Если я правильно помню, то у тебя не в себе дома. Ты малохольная?

— Я девять месяцев носила под сердцем Вашего ребенка…

— Заплатить, что ли? — прищуриваюсь злобно.

— Кость, а если по пивку сегодня? У меня тарань припасена, — не затыкается сосед, который от любопытства уже, по-моему, выпрыгивает из своих штанов, а не только из-за невысокого забора.

— Что тебе нужно? — прикрыв глаза, хриплю.

— Я умею всё.

— Как и все.

— Мне нужны деньги. Я думала…

— Они всем нужны. Иди работай.

— Мне не с кем оставить Тиму. У меня месяц назад закрылся больничный лист.

— Государственная программа по уходу за младенцем. Некоторые несознательные специально «залетают», чтобы получить карточку и персональный счет с детскими…

— У него нет свидетельства о рождении.

— В три месяца? — распахиваю глаза.

— Я не успела, — потупив взгляд, трындит.

— Ты ошиблась! Я с идиотками не сплю, — обхожу ее, случайно задевая женское плечо своим.

Девица отшатывается, а из кокона раздается недовольное ворчание. Исключительно из любопытства заглядываю внутрь…

Темный детский глаз бешено вращается и, как маленький прожектор, прочесывает световым лучом окружающее пространство. Непроизвольно растягиваю губы в улыбке и застываю возле девки, которая тупым бессмысленным взглядом смотрит исключительно вперед, поглаживая монотонными движениями спинку выгибающегося и кряхтящего ребенка.

— У меня пропало молоко, — еле двигает губами. — Уже неделю, как там пусто. Грудь болит, а он… Мой сын ест какую-то бурду… Тима голодает! Я буду работать у Вас. Пожалуйста, послушайте…

— … — подмигиваю парню и намеренно не слушаю его дурную мать.

— У Вас большой дом, Вам наверняка нужна прислуга. Вы видный мужчина, я буду стирать и гладить Ваши вещи. Я хорошо готовлю. Все умею. Буду убирать и делать то, что Вы скажете.

— Нет, — резко обрываю.

— Кость, а это кто? — любопытный сосед пристроил рожу на сложенные друг на друга руки. — Добрый вечер, милая незнакомка! А как Вас все-таки зовут? Вы так и не представились, а я ведь несколько раз спрашивал.

— Я Ася, — еле слышно шепчет, не поворачивая головы. — Ася Олеговна Ступина. Я здорова, но у меня… Мастит, наверное? Я прикладывала капустный лист. Немного отпустило, но… Мне все равно, Костя. Это не жалоба. Плевать! Но очень страшно, что нечем кормить его! — скулит, сохраняя мнимое спокойствие.

— Иди в дом! — рычу ей, а неугомонному интересанту в сторону кричу. — Сегодня вряд ли выйдет, Колян. Много дел! — поднимаю руку. — Хорошего вечера, не напивайся. А где, кстати, Майя? Почему ты один?

Девица стоит, как вкопанная, и никуда не двигается. Вероятно, белобрысая оглохла. Жуткий, просто-таки раздражающий белый цвет, который действует на мою сетчатку, как красная тряпка на быка! Крашеная лярва, завлекающая местных мужиков, а после строящая из себя провинциальную дурочку.

— Иди в дом, я сказал! — еще разок довольно глухо.

— Спасибо, — эта Ася парализованно раздвигает губы.

— Укатила к родакам, — орет Николай.

— А сын? — я становлюсь спиной и прикрываю телом тяжело вздыхающую куклу.