Аскетизм по православно-христианскому учению. Книга первая.

Взгляды о. Протопресвитера на аскетизм мы имеем возможность изложить только на основании двух его печатных трудов: [248] «Сущность христианства с нравственной точки зрения» [249] и «Православно-христианское учение о нравственности». [250]

Так как «чтения» в существенных своих положениях и обоснованиях вошли в состав «лекций» о. Протопресвитера, [251]

то при раскрытии его воззрений по интересующему нас пункту мы будем держаться преимущественно последнего произведения, не упуская, впрочем, из вида и первого, поскольку в нем содержатся более или менее характерные подробности, способствующие более выпуклому, рельефному оттенению особенностей занимающих нас воззрений о. Протопресвитера. Вопрос о сущности и смысла «аскетизма» о. Протопресвитер рассматривает в обеих частях своих лекций: и в 1-ой, трактующей «о нравственности вообще», и во 2-ой, в которой речь идет собственно, «о нравственности христианской». При этом точка зрения в обеих частях, даже по сознанию самого автора, неодинакова, [252] так как понятие «аскетизм» берется в том и другом отделе в разных смыслах, в неодинаковом объеме, с различным содержанием: понятие об аскетизме в первой части имеет смысл более узкий и специальный, обозначая собственно только господство духа над низшими сторонами человеческой природы – материальной и психической, – тогда как во второй части «аскетизм» понимается и представляется, как единый, целостный принцип, основное движущее начало и существенное, господствующее направление жизни христианина возрожденного, – имеющее в виду достижение, при содействии благодати, нравственного христианского совершенства, уподобления Христу.

Таким образом, в рассуждениях о. И. Л. Янышева об «аскетизме» замечается как бы некоторая несогласованность, объясняемая, впрочем, основательными соображениями, [253] преимущественно методологического свойства, но в общем, по существу, в подлинном своем виде и окончательном результате, точка зрения о. Протопресвитера обнаруживает замечательную, поистине редкую и, без всякого преувеличения, выдающуюся глубину его богословской проницательности, живое проникновение в самую сущность дела, которую он понимает правильно и выражает типично ярко, отчетливо и рельефно – определенно.

Вот почему воззрения достопочтеннейшего автора служат для нас и надежной точкой отправления и авторитетным подтверждением правильности избранной нами основной точки зрения на «аскетизм». В первой части, устанавливая нормативные основы «нравственности вообще», о. Протопресвитер строго различает «два

основные требования нравственного закона», [254] «две сферы, в которых развивается и удовлетворяется нравственная потребность человека»: [255] «отношения потребностей духовной природы человека к потребностям органической или телесной, с одной стороны; и отношение личности человека к другим разумно-свободным личностям, с другой». [256] «В установлении этих-то двойных отношений и зарождается и проявляется энергия духа, как сила самоопределения». [257]

«Господствуй, как разумно-свободная власть, над телесными потребностями природы твоей, а через тело – и над внешней природой, т. е. обладай и пользуйся ими, а через то совершенствуй непрестанно духовные силы твои, – вот первое требование нравственного закона». [258] В основании этого требования лежат непосредственные данные человеческого самосознания: «предпочтение духовных потребностей чувственным в человеке, сознающем различие между теми и другими», [259] обязательно заявляет о себе в сфере самосознания человека и именно в форме «независимого от воли человека влечения к предпочтению духовных потребностей телесным». [260]

«В основании естественного предпочтения духовных благ телесным лежит свойство духа, как силы самосознания и самоопределения, по существу своему несравненно превышающей

все материальное». [261] В силу указанных свойств и бесспорных преимуществ духа, ему естественно быть «разумной властью по отношении ко всему безличному или материальному», [262] тогда как обратное прямо противоестественно.

«Добродетели человека, созданные в нем его силой самоопределения, в силу первого требования нравственного закона, могут быть названы аскетическими в обширном смысле этого слова; так как источник их: власть над материальным и над всеми психическими образованиями, возникающими отвне, независимо от свободы человека, есть постоянное самосознание и самоопределение духа, его развитие и проявление в материи, есть непрестанный труд и в этом смысле подвиг (ἄσχησις)». [263]