Аскетизм по православно-христианскому учению. Том Ι. Книга вторая: Опыт систематического раскрытия вопроса

О необходимости для христианина процесса «освящения», об его значении и существе говорит особенно ясно и определенно св. Апостол Павел в следующих местах. «Сам Бог мира да освятит вас (ἁγιάσαι ὑμᾶς) во всей полноте (ὁλοτελεῖς – всесовершенных), и ваш дух и душа и тело (τὸ πνεῦμα καὶ ἡ ψυχὴ καὶ τὸ σῶμα) во всей целости да сохранится без порока в пришествие Господа нашего Иисуса Христа» [2588]. «Имея такие обетования, очистим себя от всякой скверны плоти и духа (καθαρίσωμεν ἐαυτοὺς ἀπὸ παντὸς μολυσμοῦ σαρκὸς καὶ πνεύματος), совершая святыню (ἐπιτελοῦντες ἀγιωσύνην) в страхе Божием» [2589]. В применении к человеку после обращения его ко Христу приведенные слова св. Апостола означают следующее. «Сознание и свобода» христианина «обращены» теперь к Богу [2590]. Правда, эта сторона духовной жизни человека в его природе и личности – самая главная, так как составляет «исходящее всей его деятельности» 

[2591], однако все же далеко не исчерпывает всей его личной жизни. Пока в человеке восстановлен только один дух, в нем освящено только «семя», упрочена «точка опоры» [2592]. Необходимо, чтобы освящение «разлилось» «по всему» «человеческому существу» [2593]. «Из исходища уже исцеленного и освященного» [2594]

исцеление должно быть проведено и «по всем силам» [2595]. Из сказанного вытекает, что жизнь в состоянии освящения не возможна без борьбы и подвига. Христианская жизнь и нравственное подвижничество – это понятия соотносительные, неразрывно связанные между собой [2596].

Нравственно–психологический анализ процесса «обращения» человека ко Христу важен в том отношении, что с несомненностью обнаруживает в нем присутствие, в качестве его необходимого элемента, подвига («аскетизма» в широком смысле) 

[2597], который должен красной нитью проходить и по всей последующей жизни христианина. Следовательно, в данном пункте мы восходим до созерцания, так сказать, самых корней, родников «аскетизма» и должны при этом констатировать тот факт, что «аскетизм» необходимо коренится в самой сущности христианского возрождения, безусловно не отделим от него. Утверждая это, мы отнюдь не допускаем без нужды и произвольно какой–либо передержки, подмены одного понятия другим.

В процессе «обращения» и на самом деле, как в фокусе, сосредоточивается и реально предуказывается в сущности весь характер последующей христианской жизни, всецело обуславливающейся совершением «подвига» [2598]. Вся последующая христианская жизнь представляет собой лишь продолжение, развитие и раскрытие тех элементов, начало которых было положено в состоянии покаянного обращения, с тем только различием, что область зла в человеческой природе постепенно суживается, а сфера добра – параллельно с этим – расширяется. Таким образом, в жизни истинно–христианской после крещения аскетический момент не появляется неожиданно, еx abrupto, но только органически и целесообразно раскрывается, хотя в разные периоды духовного роста человека, применительно к их особенностям, он получает специфические оттенки, особые формы выражения и способы осуществления [2599]

.

С этой точки зрения уясняется в своем подлинном значении святоотеческое учение о том, что «покаяние» не есть только состояние, интенсивно и в полной мере переживаемое подвижником лишь в начальном периоде его обращения или только периодически посещающее его, – нет, при нормальном течении христианской жизни «покаяние» проникает всю жизнь человека от начала до конца, дает всей последующей христианской жизни основной тон и существенное содержание.

Таким образом, «покаяние» является не только началом истинно–христианской жизни, но и «душой её во все продолжение её» [2600]. По мысли, например, преп. Исаака С., непрерывность покаяния, присутствие его на всех ступенях подвижничества обуславливается тем, что наличная действительность никогда не может совпасть с идеалом, всегда и далеко остается позади его. Следовательно, бесконечность идеала, с одной стороны, несовершенство эмпирической действительности, с другой, – вот подлинное основание и главные мотивы всегда присущего подвижнику покаянного настроения, на какой бы высокой ступени религиозно–нравственного развития он ни стоял [2601].

Самым свойством христианского «возрождения» и существом христианского «спасения» обуславливается постепенный, процессуальный характер нравственного совершенствования. В этом отношении «стремление, свойственное христианам, есть внутренняя переработка их самих» [2602]. Закваска духовно–благодатной жизни должна постепенно и последовательно проникать всю природу человека, всю его личность, со всеми её силами, способностями и принадлежностями.