Аскетизм по православно-христианскому учению. Том Ι. Книга вторая: Опыт систематического раскрытия вопроса

Τ. е., по мысли св. отца, строгий и продолжительный пост возможен исключительно при уединенно–созерцательной жизни и способствует только и именно этому образу жизни. Что же касается общественно–деятельной жизни, то она не представляет уже в такой степени благоприятствующих условий для прохождения и осуществления подвига продолжительного и строгого поста, поскольку самым существом этой жизни обязательно предполагается и непременно требуется, чтобы тело человека не было изнурено, расслаблено, обессилено, а было, напротив, здорово, крепко, выносливо, сильно; а это, в свою очередь, не достижимо при продолжительном посте и излишне скудном питании [3005].

Мало того. По свидетельству аскетов, опирающемуся на непосредственном самонаблюдении и подкрепляемому несомненными фактами подвижнической жизни, особенно строгий пост, «неумеренное воздержание от пищи» оказывает вредное влияние на успешное осуществление даже и созерцательной жизни, не говоря уже о деятельной, в том отношении, что обессиливая тело, может расслабить и устойчивость «ума» и, таким образом, ослабить действенность «молитвы» [3006]. Поэтому «лучше каждый день умеренно употреблять пищу, нежели чрез известные промежутки времени обрекать себя на строгий и продолжительный пост» [3007]

. Отсюда – сущность «воздержания» состоит не в том только, чтобы наблюдать время употребления пищи, и не в качестве этой последней. Во всяком же случае практика «поста» должна сопровождаться проверкой правильности предпринимаемого подвига поста пред судом совести [3008].

И прежде всего «каждый» должен налагать на себя такую степень указанного подвига, которая необходима «для укрощения плотской брани» [3009]. Для достижения и сохранения неповрежденности, чистоты «ума» требуется иногда оставление желудка без пищи [3010]

. Кто не умеет последовательно соблюдать правила «умеренности» тот не может иметь постоянной чистоты целомудрия [3011].

Отсюда, таким образом, выясняется, что пост не может быть признан в качестве самостоятельного и самодовлеющего нравственного добра (non ipsum bonum) [3012], принципиального блага (non principalе bonum) [3013]

, a должен быть отнесен собственно к числу средних добрых дел (mеdium quiddam) [3014], т. е. именно таких, которые иногда с пользою выполняются, а в других случаях, не подвергая подвижника осуждению, оставляются; даже более, – к разряду таких вещей, которые иногда предосудительно именно осуществить, так что в некоторых случаях их похвально опустить [3015]. Итак, «пост» относится св. отцом к делам так называемым «средним». Отличительной чертой и характеристической особенностью таких подвигов является то, что, если правильно соблюдать их, то они освящают; если (в некоторых случаях) опустить их, то не оскверняют. К числу таких именно состояний преподобный Отец относит следующие состояния и подвиги: брак, имущество, уединение, бдение, чтение священных книг и посты. Поэтому родоначальники подвижничества весьма хорошо повелели совершать их, сообразуясь с обстоятельствами, местом и временем, потому что они бывают полезны, если сообразны с этими обстоятельствами, и напротив, делаются вредными, если не сообразны с ними. Так, например, более жестокосердым, чем ревнителем благочестия следует считать того, кто сохраняет строгий пост и тогда, когда посетит его брат, в лице которого он должен принять Христа: к самоубийцам следует причислить того, кто не изменяет строгих правил воздержания и тогда, когда нужно подкрепить ослабевшие силы принятием пищи [3016]

. И это собственно потому, что «пост» является отнюдь не целью нравственного совершенствования, а служит только одним из средств, хотя средством и весьма важным, способствующим, при целесообразном его осуществлении и применении, достижению названной цели. По словам того же св. отца, именно те добродетели, которые действительно, по своему существу, относятся к содержанию истинного добра, именно они должны быть приобретаемы посредством поста, а не наоборот, – совсем не для поста должны быть совершаемы действия тех добродетелей [3017]. Итак, для кого полезно сокрушение плоти, для того к нему должно быть присоединяемо врачевство поста, чтобы христианин мог достигнуть любви, в которой заключается неизменное и постоянное добро [3018]. Следовательно, пост важен, полезен и необходим именно постольку, поскольку чрез него достигается самое существенное содержание религиозно–нравственного христианского совершенства – «чистота сердца» и «апостольская любовь» [3019].

Таким образом, «пост» в аскетическом учении получает свое должное место и освещается надлежащим образом именно чрез указание его отношения к самой сущности, сердцевине христианского совершенства – чистоте сердца, или, что то же, «апостольской любви» [3020].