Аспекты

– Скольких человек вы убили, лейтенант? – неожиданно спросил Варис. – Я убил двоих, при сходных обстоятельствах: в парке Трубачей – юношу, а в эстуарии – прелестную молодую женщину. Кстати, она тоже была лейтенантом кавалерии.

– Значит, я буду отстаивать не только свою честь, – заявил Ферт.

– Убитая этого не заметит, – сказал Варис.

– Вам меня не запугать, – дрогнувшим голосом произнес Ферт. – Как бы ни алел от крови ваш стилет, – добавил он, испытующе глядя на Вариса.

Лицо корона не изменилось.

– Я вас не запугиваю, а объясняю, что для меня это дело привычное. Мне вовсе не хочется вас убивать, лейтенант.

– Это ставит вас в невыгодное положение, – ответил Ферт, но не вызывающе, а просто констатируя факт.

– Что ж, – сказал Варис, – вам как… оскорбленной стороне надлежит выбрать оружие.

Он дал знак своей секунданте. Она загнала сигару в уголок рта и раскрыла кожаный футляр. Внутри, на бархатной подложке, тускло поблескивали четыре клинка.

– Сабли или рапиры, лейтенант?

О пистолетах никто не упоминал. Все присутствующие, кроме, пожалуй, репортеров, принадлежали к благородному сословию; их возвышенный аспект не позволял стреляться ради удовлетворения задетой чести. Пистолет распорядителя дуэли предназначался для другого.

Ферт осмотрел клинки:

– Прекрасное оружие, корон.

Варис рассеянно кивнул.

– Рапиры, – сказал Ферт.

Он выбрал тонкий прямой клинок с простым крестообразным эфесом, безо всяких украшений, проверил, хорошо ли он сбалансирован, и отошел в сторону. Варис взял такую же рапиру.

– В случае чего доложите Извору, – сказал он своей секунданте.

Она кивнула, бросила окурок сигары на землю и растерла его сапогом.

Распорядитель дуэли поднял трость горизонтально.

Варис и Ферт встали по обе стороны и скрестили над тростью кончики рапир.

Трость резко опустилась. Клинки, дуэлянты, да и весь сквер застыли в промозглом воздухе на несколько инстант, на пол-удара сердца, а потом раскатом грома загремела сталь.

Противники сошлись и в первые минимы держались на ближней дистанции. Лейтенант блестяще отбивал удары и делал выпады, легко переступая из стороны в сторону и пытаясь кольнуть Вариса. Корон почти не сходил с места; его уколы и выпады были непринужденными и прямыми, легко уловимыми для глаза и предсказуемыми для руки. Щелк, звяк, ш-шух, вжик – дуэлянты двигались слаженно, будто в постановке спектакля «Король Зарго» под открытым небом. Куда бы Варис ни устремлял рапиру, ее встречал клинок Ферта.

А потом вдруг не встретил. Кончик рапиры Вариса вонзился в левое плечо Ферта, и на белом льняном полотне выступила кровь. Варис выдернул клинок и снова занял боевую стойку. Ферт повторил его маневр. Они продолжили бой, сойдя с узкой садовой дорожки, и шагом двинулись по кругу; сталь хлестала по воздуху. Лейтенант больше не фехтовал, а сражался, стараясь найти лазейку в защите противника и нанести колющий удар. Ферт вскочил на каменную скамью, рубанул воздух и снова спрыгнул на землю.

Варис отпрянул, отбил удар круговой защитой и вроде бы оступился. Ферт ринулся вперед, с геометрической четкостью очерчивая смертоносную атаку. Клинок со свистом рубанул воздух.

Раздался резкий звон – рапира Ферта упала на плитки садовой дорожки. Из рассеченного правого плеча лейтенанта хлынула кровь. Варис стоял так далеко от противника, что лишь окровавленное острие рапиры указывало на причастность корона к ране.

Ферт посмотрел на Вариса, на его клинок, покосился на свою рапиру, отлетевшую в сторону, и нерешительно сделал шажок. Под сапогом захлюпала кровь. Варис молча ждал.

Лейтенант повернулся и бросился наутек.

Распорядитель дуэли направил пистолет в спину беглеца. Варис подступил к распорядителю, едва заметно шевельнул рапирой – и кончик клинка отвел дуло пистолета вверх как раз в тот миг, когда прозвучал выстрел. Пуля ушла в ветви ивы, из кроны выпорхнула стайка воробьев.

– Прошу прощения, – негромко сказал Варис. – Я смазал вам прицел.

– Ничего страшного, – ответил распорядитель, проверяя, не оцарапан ли пистолет. – Будем считать, что все разрешилось?

– Да, к моему полному удовлетворению.

– Согласен. – Распорядитель вложил пистолет в шкатулку, раскрытую помощником, затем поправил плащ и шляпу с белым шарфом. – Дамы и господа, приношу искренние извинения, но у меня еще одно дело подобного рода, ровно в восемь. Доброго вам пути к Богине.

– И вам доброго пути, – хором ответили остальные.

Варис молча кивнул, а репортер в кожаной куртке помчался к товарному поезду.

Распорядитель вместе с помощником и приставом покинули площадь. Немного погодя врач откланялась и тоже ушла.

Сидя на садовой скамье, Варис чистил клинки ветошью, смоченной в лимонном соке.

– Великолепно сработано, – сказала ему секунданта лейтенанта Ферта.

Ее щеки раскраснелись, возможно, от холода.

– Спасибо, – ответил Варис.

Она с поклоном удалилась.

Репортер «Вечернего обозрения» вытащил блокнот и авторучку.

– Изумительный поединок, милорд, просто изумительный. Скажите, корон, вы служили в армии?