Аспирантура для попаданки. Замужество не предлагать!

И, не стесняясь в выражениях, принялась ей высказывать и дальше, что думаю о ней, безжалостно в красках расписывая, что бы испытали ее родители, когда нашли бы ее в таком состоянии до ее «возвращения». О ее желании подсматривать за каким-то парнем я уже даже не заикалась. Мало того, что истеричка, еще и извращенка.

– Не говори так… Я не подумала просто! И записку потом же в кулаке зажала, они бы подумали, что я сплю. А потом действие зелья истекло бы, и я вернулась бы… Я не хотела-а… – вновь завыла она, но тут же добавила робко спустя пару минут, вновь шмыгнув носом. – Кстати, как они? Папа там не ругался? Он понял вообще, нет?

– Не понял. И мама тоже. Думаю, лучше им и не знать, что какое-то время в твоем теле был кто-то другой. Расскажи лучше, что со мной произошло после падения? – поторопила ее, мне не терпелось узнать, что же меня будет ожидать, когда вернусь в свое тело.

Сандра тяжело вздохнула, продолжая прижиматься ко мне. Неосознанным жестом поправила какую-то оборку на моей ночной рубашке и с явной тоской покосилась на свою старую футболку. Да уж, потрясений у этой избалованной засранки, должно быть, до черта.

– Пришла в себя – все ноги в синяках, и кобчик болит – тебя там избивали, что ли, до моста? Еще и мокрая вся. И тварь какая-то зловонно дышит в лицо – думала, все, попала в царство мертвых, где мою душу будут рвать проклятые гиены. Потянулась к магии – а ее нет. Еще и придурок какой-то орет: «херло», «херло»… – начала она делиться впечатлениями, все же отлипнув от меня и принявшись умелыми движениями заплетать себе какую-то вычурную косу. – Слушай, а что с твоими волосами? Почему они такие сухие? Это же невозможно…

– Не отвлекайся, – отмахнулась, проигнорировав недовольные нотки, и подсказала. – Может, Харон?

Независимо фыркнув, она продолжила свое занятие. Похоже, ее это успокаивало, по крайней мере, всхлипывать перестала. Правда, периодически чихать и несчастно шмыгать забитым носом продолжила.

– Может, и он. Я завизжала и расплакалась от ужаса. Слова сказать не могла. Придурок этот со своим страшилищем что-то лопотал испуганно, повел куда-то…

– И ты пошла? А вдруг он маньяк? – не выдержала я, встрепенувшись.

– Кто? – на меня уставились наивным взглядом. Вселенная, помоги мне и ей – её же срочно нужно возвращать назад, прибьют же в первый день!

– Плохой человек, который может тебя изнасиловать и убить!

– Я об этом не подумала, да и вообще, была в таком шоке, что даже не запомнила, куда и сколько шли… – Сандра растерянно пожала плечами. – Он привел в какое-то убогое жилище, где пованивало псиной, мебель вся погрызена… Ну хоть чисто, и на том спасибо. Без помощи магии и артефактов организовал горячую ванну… Что-то говорил мне, но я не слушала, пытаясь все же призвать хоть крохи магии. И тут этот гад попытался раздеть меня, представляешь?! Что-то нудил там про мокрую одежду. А то я сама не чувствовала, что ты мне оставила какое-то нищенское тряпье вместо нормального наряда!

– Мы сейчас будем обсуждать мою испачканную одежду, или ты расскажешь, что с тобой сделал этот мудень?! Там мое тело, между прочим! – возмутилась я, с каждым ее словом нервничая все больше.

Сандра осеклась, бросив на меня какой-то странный взгляд, что мне совсем не понравился, и снова тяжело вздохнула.

– Да что он там мог сделать? От такой наглости я уже пришла в себя немного. Поорала там слегка, побушевала… Они с псом и сбежали ненадолго. Я все же выкупалась в этих кошмарных условиях. Ни пены для ванны, ни солей ароматических, ни гелей с различными эффектами, о бальзамах, кремах и прочих притираниях я вообще молчу! – завелась она, вновь переключив тумблер на «капризная стерва».

– По делу, Сандра, по делу, – напомнила ей строго. На меня недовольно покосились, но продолжили.

– В общем, отмыла я как-то доставшуюся мне бренную простуженную тушку, всю в ссадинах и синяках. А когда вылезала, чихнула внезапно, поскользнулась и упала, больно ударившись о какую-то табуретку щекой. Похоже, твоя «удачливость» досталась мне вместе с телом. Этот придурок ворвался ко мне, снова напугав, еще и этот пес страшный у него за спиной начал лаять… И мне было больно. И обидно. И страшно… – под конец ее голос становился все тише, в нем прорезались совсем уж жалобные нотки.

– И ты снова разрыдалась.

– Как ты догадалась? – на меня удивленно уставились глазами, снова полными слез.

– Интуиция. Он тебе ничего не сделал? – нахмурилась, представляя, что сделаю с этим маньяком, как только вернусь в свое тело.

– Нет. Дал эту убогую тряпку, – она брезгливо одернула край футболки, скривившись. – И еще одну теплую и длинную, мягкую такую, которую назвал халатом, потом покормил… И мне еще дико спать хотелось. Жарко еще очень было, и горло сильно болело…

Она поморщилась, вспоминая, и машинально потерла ладонью шею. Мда, похоже, мои падения и блуждания в мокрых сапогах по холоду не прошли бесследно. Температура, вон, судя по всему, поднялась. Гадство! А в общагу она хоть добралась?