Assassin's Creed. Преисподняя

«Ее отвели в безопасное место». Почему-то он не придал значения ответу женщины.

Кто отвел?

Призраку вспомнилось лицо частного детектива, мелькнувшее среди неразберихи в восьмиугольном зале.

– Мэгги! – крикнул Призрак.

Он бежал по туннелю к их нише. Туда, где она зажигала свой костерок, варила бульон и получала ответную любовь нищих и бродяг. Мать туннеля.

Там Призрак ее и нашел.

Мэгги лежала на грязном полу. Убийца нанес ей множество ударов, располосовав платье. Ее седые «ведьмины» волосы были забрызганы кровью. Глаза, сверкавшие яростью, весельем и страстью, тускло и безжизненно смотрели в темноту.

На грудь ей пришпилили записку: «Мы квиты».

Призрак опустился на корточки, приподнял голову Мэгги, положив ее себе на колени… Туннель задрожал от его стенаний, полных горя и отчаяния.

Часть третья

Возрождение столицы

58

Ассасин Джордж Уэстхаус стоял на одном из запасных путей сортировочной станции Кройдон. Холод и сырость пробирали его до костей, вызывая дрожь. Под стать было и душевное состояние ассасина. Джорджа снедала меланхолия. Неужто над всей Англией навис покров усталости? Или только над ним? «Надвигается буря, – думал он. – В прямом и переносном смысле».

На дворе был февраль 1868 года. С момента трагических событий в недостроенной подземке прошло уже пять с половиной лет. Тогда Итан Фрай и Призрак потерпели неудачу. Последний, оборвав всякие контакты, погрузился в сумрак туннеля под Темзой, предаваясь скорби и самобичеванию. Он сам себе построил тюрьму, из которой не желал выходить. Джордж, выражаясь морским языком, подтягивал узлы в Кройдоне, а Итан посвятил себя воспитанию следующего поколения ассасинов, не обремененного разочарованиями и провалами, от которых страдали они с Джорджем. Да, на арену должно выйти новое поколение, полное энтузиазма и амбиций. И свои дела они будут вершить по-новому.

«Какая досада, что Итану было не суждено увидеть их в действии», – думал Джордж.

Итан умер от плеврита чуть больше месяца назад. Ему было всего сорок три года. Джордж немало времени провел у постели Итана и с грустью наблюдал, как его старый друг увядает, будто лоза, уже неспособная дать виноградные грозди.

– Джордж, обязательно найди частицу Эдема, – однажды потребовал Итан. – Пусть Иви и Джейкоб займутся поисками. Будущее Лондона теперь в их руках. Близнецы, ты и Генри – вот и все ассасины Лондона.

– Не говори так, Итан, – сказал Джордж и откинулся на спинку стула, пряча обжигающие слезы. – Ты сам нас поведешь. Ты неукротим, Итан. Ты прочен, как эти чертовы поезда, что днем и ночью гремят по Кройдону.

– Надеюсь, Джордж. Я искренне на это надеюсь.

– И потом, совет не давал разрешения на какие-либо операции в Лондоне. Они считают нас слишком слабыми.

– Я лучше любого совета знаю, когда мы готовы. Уверяю тебя, мы готовы. Генри сделает свою часть работы, а затем в дело включатся Джейкоб и Иви.

– В таком случае поторопись с выздоровлением. Сам и поставишь совет в известность, – сказал Джордж, изображая упрек.

– Непременно, Джордж. Непременно…

Итан не договорил. У него начался приступ кашля, и на муслиновом платке, который он держал возле рта, запестрели капельки крови.

– Джордж, а мы ведь были совсем близко, – со вздохом заговорил он в другой раз. Итан сильно ослаб и угасал буквально на глазах. – Представляешь, частица Эдема находилась всего в нескольких метрах от меня. Ближе, чем сидишь сейчас ты. Я уже протягивал к ней руки.

– Ты сделал все, что в твоих силах.

– Значит, не все, Джордж, если операция провалилась. Я потратил силы на провальную операцию.

– Не забывай, возникли обстоятельства, над которыми ты был не властен.

– Я подвел Призрака.

– Он и сам допускал ошибки. Не знаю, согласится ли он их признать. Не знаю я и того, в какой мере его ошибки способствовали провалу операции. Но факт остается фактом: тогдашняя наша миссия провалилась, и сейчас нам нужно сосредоточиться на перегруппировке сил.

Итан повернулся к нему, и единственное, на что был способен Джордж, – это не поддаться горестным чувствам. Он сознавал: достижения ассасина Итана Фрая никогда не поставят в один ряд с подвигами Альтаира, Эцио или Эдварда Кенуэя. И тем не менее Итан Фрай честно служил братству. Это был человек, который даже в минуты тягот и потрясений сохранял жажду жизни. Глядя на Итана, казалось, будто у него внутри шла неутихающая война с самим собой, которая толкала его на поиски и эксперименты, не давая успокоиться. Он всегда мчался вперед.

Так было. А сейчас перед Джорджем лежал бледный, осунувшийся человек. Не верилось, что еще совсем недавно кожа его лица и рук была гладкой и упругой. Глаза, в которых пылала страсть, потускнели и ввалились. Итан больше не искал жизненных приключений; он двигался по длинному пути, оканчивающемуся смертью.