Астральный летчик

Василий голый лежал в саркофаге, опутанный датчиками. Спал. Ему ввели расслабляющий релаксант. Отключили ПФТ. На зернистом экране монитора колыхалась, дышала его разноцветная тонкая аура. Никита подсчитывал мощность и количество излучений. Бегал пальцами по клавишам, что-то ворчал про себя. Алик сидел рядом и страдал. Жутко хотелось курить. Но Никита курить в «полетной» лаборатории категорически запретил.

Никита откинулся на спинку стула. Стул на колесиках отъехал от компьютера.

— Ничего не понимаю… В прошлом году мы ему откорректировали поле, а теперь опять почти на нуле…

— Может, твоя самодельная рухлядь не тянет? — начал Алик.

Но Никита так на него посмотрел, что Алик не стал продолжать. Вспомнил, что и на кладбище, в черной отполированной нише, дрожала только голубая искорка. Приборы Никиты сходились с «прибором» давно умершего чернокнижника.

— Ничего не понимаю,— раздраженно повторил Никита, — у него только два тела: ПФТ и энергоинформационное. AT у него совсем нет…

Никита растерянно развел руками. Алик его подзадорил:

— Астрального тела не бывает только у кадавров, у продавших душу дьяволу и у биороботов. Ты это хочешь сказать?

Никита испуганно оглянулся на лежащего в саркофаге Василия, сказал шепотом:

— Я уже думал про это. Биоробот отпадает сразу. — Он опять оглянулся на Василия. — Василий Иванович — человек… Его знают давно. Вон сколько у него знакомых. Да и я, между прочим, с ним учился. Этого ты не забывай. Какой он, к черту, биоробот. Скажешь тоже… Он тот, кто есть. Он — Василий Иванович Лиходей.

— Слушай, а почему ты его называешь Василий Иванович? Вы же друзья! Вместе учились.

Никита смутился:

— Потому что он мой начальник.

Никита не убедил Алика. Не объяснил странность их отношений. Так не ведут себя старые друзья-однокурсники. И Алик задал ему вопрос в лоб:

— А он человек? Ты уверен?

Никита рассердился. Ответил не на вопрос:

— Да, черт возьми! Он больше человек, чем мы с тобой вместе взятые! Он — вожатый человечества.

— Вожатый? — рассмеялся Алик. — Даже вожатый?!

— Не смейся,— сурово сказал Никита.— Иисус Христос тоже был одним из вожатых!

— Хорошая компания,— буркнул Алик,— я хочу в такой пионерский лагерь.

— И попадешь, если будешь работать над собой.

— Заманчивая перспектива! — Алик рассердился. — Уже ночь кончается. Скоро он проснется. Надо что-то решать.

Никита неожиданно выключил экран:

— А у меня уже все решено.

— Что же ты мне мозги пачкаешь? Излагай.

— Мне надо было тебя подготовить, Алик. — Никита на кресле подъехал к Алику вплотную. — Дед, я понимаю, как тебе тяжело…

— К делу.

— Ты обязан выйти в астрал. Ты должен оттуда посмотреть на Василия Ивановича. Обследовать его.

— У него же нет AT! Сам говоришь. — Алик стукнул кулаком по столу. — Это все равно, что стол твой обследовать из астрала.

Никита взял его за руку:

— У него есть AT. Есть.

— Почему же приборы молчат?

— Они не берут его AT.

— Как они могут не брать?

— Они регистрируют AT нормальных людей.

— А он?

— Гений! — выдохнул Никита.

Алик усмехнулся криво:

— Простой русский гений?

Никита не обратил на него внимания:

— Может, у гениев совсем другая частота колебаний AT. Совсем другая структура. Не зря на иконах у святых золотые нимбы. Их аура видна только простому глазу. А наш глаз гораздо совершеннее любого прибора. Его AT может определить только живой человек.

Алик посмотрел на побледневшее лицо Василия в саркофаге:

— Не вижу я над ним никаких нимбов.

— Увидишь, — шептал Никита, — увидишь из астрала. Собирайся, Алик. Я приготовлю прибор.

Алик встал:

— Я летал последний раз. С меня слово взяли.

И Никита встал. Взял Алика за рукав. Чтобы тот не ушел, психанув.

— Ты монстра сбил. Превысил свои полномочия. Сейчас никого сбивать не надо. Ты только взлетишь, посмотришь — и назад. Я на приборах буду. Буду держать твой «хвост». Я приказываю тебе!

— Круто, — только и сказал Алик.

— Ты выйдешь в астрал, — теребил Алика за рукав Никита, — а я буду следить за твоим AT по приборам. Ты увидишь его AT и только соприкоснись с ним. Чуть-чуть. Я найду его диапазон, я поймаю его AT!

Алик ему ничего не ответил. Он смотрел на Василия. Тело в саркафаге шевельнулось. Дрогнули веки.

Лицо Никиты вытянулось. Глаза стали испуганными.

— Он просыпается!

Никита потащил Алика в соседнюю комнату:

— Алик, скорее. Собирайся. Надо успеть! Алик!

Алик поддался его судорожному ритму. Опомнился,

когда уже голый лежал в саркофаге с подключенными датчиками. А Никита, выключив свет, уже закрывал за собой дверь.

Алик поразился перемене, происшедшей в суровом, замкнутом в себе полковнике. За каких-то два месяца, пока Алик был в бегах, Никита превратился в забитого, напуганного раба. Бледный, лежащий в саркофаге Василий обладал каким-то таинственным влиянием на него. Влияние — понятие энергетическое. А у Василия — приборы почти на нуле. Но Алик и сам чувствовал его мощное влияние. Может быть, Василий — просто проводник? Чья-то неведомая энергия просто использует его? Это чувствует и Никита и просит у Алика подтверждения. Это стоило проверить. И Алик стал собираться в полет.