Астрея. Год первый

В комитете встречи со мной остался Шум и Сергеич, которого мы прозвали Трой. Так было проще общаться. Всё-таки Внешняя группа была больше боевой и скорость реакции на внештатные ситуации должна быть соответствующей.

Топтун с РПК спрятался чуть в стороне в густых кустах и контролировал ситуацию. Не знаю, что Трой рассказал Деду, но тот к переезду подошел основательно. Возможно, сказался его жизненный опыт, бросавший его из огня да в полымя. Я слегка опешил, когда к точке встречи подъехала колонна из пяти машин. Две волги, буханка и два ЗиЛа. И все они забиты под завязку, включая баулы на крышах. А в кузовах ЗиЛов хрюкало, кукарекало и мычало. Атас!

Старик притащил все свое семейство, попутно прихватив пару таких же дряхлых дружков. Но при этом всю эту братию он держал в железном кулаке. Что меня сначала сильно напрягло. Мне совсем не нужны оппозиции, пусть и предложить поселенцам им особо нечего. Нервы они могут попортить.

Но Дед это понял сразу и потому со мной общался подчеркнуто корректно, без всякой фамильярности. Он быстро вник в суть происходящего и, не роняя моего реноме, внес десяток предложений по обустройству нового поселка после чего так же аккуратно набился в прорабы. И после этого все наладилось. Мне осталось только принимать заказы на материалы и не отвлекаться на бытовые мелочи.

И все же мне это все меньше нравилось, хотя я не мог не признать вклада, который сделала семья Деда в развитие колонии буквально за пару дней. Люди у него были трудолюбивые и задавали темп и пример остальным.

– Ваша Светлость, можно вас на пару слов? – Отозвал меня Дед на третий день после своего прибытия.

– Говорите, Юрий Петрович. – Кивнул я, отойдя в сторону от ведущейся стройки.

Как более менее опытный строитель и Князь, я имел право контролировать этот аспект жизни общества, тем более проект поселка был мой.

– Вижу, что вас я слегка нервирую. – Прямо в лоб заявил Дед.

– Не совсем. – Покачал головой я. – Вы все делаете правильно и придраться мне не к чему. Но я переживаю за будущее. Мне нужно монолитное государство с четкой вертикалью власти без всех этих подковёрных интриг и заговоров.

– Могу уверить вас, что все так и будет.

Я скептично приподнял бровь.

– Присядьте, Ваша Светлость, – старик указал ладонью на сложенные бревна, – моя история требует времени. К тому же присутствие контролеров резко повышает производительность труда.

И в правду, мужики завидев нас, рьяно принялись выкорчевывать пни и ровнять землю вгрызаясь в нее лопатами, кирками и ломами. Обе волги семейства Кириченко так же работали тут. К их фаркопу цепями приматывали самые неподатливые пни от вековых деревьев. Конечно тут бы не помешал бульдозер, но пока все делалось в ручную.

А я в это время размышлял, не желает ли Дед еще больше усилить свое влияние на людей, обозначив свою близость с Князем. И похоже это не укрылось от пытливых глаз старика.

– Думаете, я играю на публику? – Усмехнулся он. – Что ж, вы правы. Признаю. Так и есть. Но я вам не враг.

– Не убедили. – Снова покачал головой я. – Пока. Но слово я вам дам.

Старик склонил голову в благодарном поклоне, а я просто замолчал, давая ему возможность первого хода.

– Я уже стар. – Он понял все правильно. – И видел многое. Но начну с самого начала.

До революции наша семья жила очень зажиточно. Мы не были дворянами. Мы были теми, кого потом прозвали куркулями или кулаками. Точнее сказать, такими были мои дед и отец. Я же родился в сибирском лесу без крыши над головой. Раскулачив наш род и забрав все в пользу неимущих и страждущих, нас сослали в Сибирь, выдав минимум инструментов. Но когда мне было примерно как вам сейчас, у нас снова появилось крепкое хозяйство. Мой дед и пятеро его сыновей своим потом и кровью подняли его буквально посреди леса. Пахали от зари до заката. И нас ребятишек к этому приучали. А было нас почти два десятка.

А еще мы приняли в семью нескольких таких же ссыльных старичков, оказавшихся интеллигентами, коих очень не любила Советская власть. Потому и грамоте нас было кому обучать и прочим наукам. Интеллигенты оказались отнюдь не бесполезными людьми и чувствуя себя нашими должниками во всем старались помочь. И у них это получалось. Родители прониклись их образованностью и тем как они все это применяли на пользу в сельском деле.

Однако проверяющему от властей это не понравилось. Пока доблестные бойцы с угнетением крестьянства и пролетариата бились насмерть с буржуями и прочими угнетателями на голодный желудок, мы, видите ли, жировали. У нас снова отобрали все и на этом месте отгрохали целый колхоз, нагнав туда этих самых борцов за свободу и все им отдав.