Астрид Линдгрен. Лучшие сказки

— Знатный вид отсюда, — сказал Малыш Клипп. — И река, и лес — всё как на ладони.

Рони рассмеялась:

— Да, видно. Ты пришел полюбоваться на реку и на лес?

— Не! Ловиса послала меня тебе хлеб принести. Он развязал кожаный мешок и вынул оттуда пять огромных круглых хлебов.

Тут Рони снова закричала:

— Бирк, гляди! Хлеб!.. У нас есть хлеб! Она взяла один каравай, уткнулась в него лицом, вдохнула его запах, и слезы выступили у нее на глазах.

— Хлеб Ловисы, а я и забыла, что на свете бывает такое чудо!

Рони отломила краюху и впилась в нее зубами. Она отломила кусок и Бирку, но он не взял, стоял мрачный, молчал, а потом ушел в пещеру.

— Ловиса подумала, что у тебя уже нет хлеба, — сказал Малыш Клипп.

Рони все ела хлеб — каким божественно вкусным казался он ей! И тут она остро почувствовала, что тоскует по Ловисе.

— Откуда Ловиса узнала, что я в Медвежьей пещере?

— Ты что, считаешь свою мать дурой, что ли? — фыркнул Малыш Клипп. — А где тебе еще быть?

Он испытующе поглядел на нее. Вот она, их Рони, их красивая маленькая Рони сидит здесь и уплетает хлеб, будто ей ничего в жизни больше и не надо. Теперь ему осталось только выполнить еще одно поручение. Ловиса велела это сделать как-нибудь похитрее, и Малыш Клипп не знал с чего начать, потому что особой хитростью он не отличался.

— Послушай, Рони, — сказал он неуверенно. — А ты домой не собираешься?

Тут в пещере что-то грохнуло — это Бирк подал Рони знак, что слышит их разговор.

Но сейчас для Рони никого, кроме Малыша Клиппа, не существовало. Она так о многом должна была расспросить его, ей так многое хотелось узнать. Малыш Клипп сидел рядом с ней, поэтому, задавая вопросы, она глядела не на него, а только на реку и лес. И спрашивала так тихо, что Малыш Клипп едва ее слышал.

— Ну, как вам там в замке живется?

И Малыш Клипп сказал ей чистую правду:

— Печально у нас в замке, Рони. Возвращайся-ка ты домой!

Рони поглядела на реку и лес.

— Ловиса послала тебя, чтобы ты это сказал?

Малыш Клипп кивнул:

— Да!.. Тяжело нам без тебя, Рони. Все только и ждут, чтобы ты вернулась домой.

Рони поглядела на реку, на лес и тихо спросила:

— А Маттис? Он тоже ждет, чтобы я вернулась домой?

Малыш Клипп выругался:

— Чертов бык! Разве поймешь, что у него на уме и ждет ли он кого-нибудь или нет.

Они немного помолчали, а потом Рони спросила:

— А он хоть вспоминает обо мне?

Малыш Клипп насторожился. Вот именно сейчас, понял он, ему и надлежит проявить мужскую хитрость, поэтому он промолчал.

— Скажи мне все, как есть, Малыш Клипп, Маттис хоть когда-нибудь произносит мое имя?

— Не, — нехотя выдавил из себя Малыш Клипп. — И никто другой в его присутствии не смеет назвать тебя по имени.

Экая незадача! Вот он и выболтал то, о чем Ловиса приказывала ему молчать. Да-да, ловко же эта девчонка из него все вытянула! И он с мольбой взглянул на Рони:

— Все будет в порядке, если ты вернешься в замок.

Рони замотала головой:

— Нет, домой я не вернусь! Никогда! Раз Маттис не считает меня своей дочкой! Скажи ему это, скажи так громко, чтобы все в замке услышали.

— Больно надо, — сказал Малыш Клипп. — Даже Лысый Пер не решится ему такое сказать. Ох-ох-ох, — продолжал Малыш Клипп. — А как Лысый Пер ослабел за последнее время, ужас! Да разве могло быть иначе при всех бедах, которые на нас обрушились? Маттис только и делает, что орет на всех. Кто бы что ни сказал, всё не по нем.

И с разбоем дело обстоит хуже некуда. Лес битком набит солдатней, они тут на днях даже схватили Пельё. И фогт посадил его в карцер на хлеб да воду, а там, в карцере, уже сидели двое из шайки Борки. И говорят, фогт дал честное слово, что до конца этого года выловит всех разбойников из здешних лесов и они, мол, понесут наказание по заслугам. А что это значит «наказание по заслугам»? — спросил Малыш Клипп. — Уж не надумал ли фогт всех нас казнить?

— И теперь он никогда больше не смеется? — спросила Рони.

Малыш поглядел на нее с изумлением:

— Кто? Фогт?

— Нет, Маттис.

И Малыш Клипп рассказал ей, что с того самого утра, когда она у всех на глазах перепрыгнула через пропасть, никто ни разу не слышал, чтобы Маттис засмеялся.

Малыш Клипп собрался уходить, пока окончательно не стемнело. Ему до ночи велено было вернуться в замок, и он заранее боялся предстоящего разговора с Ловисой. Поэтому он еще раз решился попросить Рони:

— Слушай, Рони, возвращайся-ка лучше домой, сделай это для меня, очень тебя прошу. Вернись! Ну, вернись, пожалуйста!..

Но Рони покачала головой и сказала:

— Поблагодари Ловису за хлеб и поцелуй ее тысячу раз!..

И тут Малыш Клипп поспешно сунул руку в свой кожаный мешок и воскликнул:

— Ой, чуть не забыл! Я ведь принес еще соли. Вот бы мне влетело, если бы я забыл тебе ее отдать.

Рони взяла кулечек и сказала:

— Моя мать обо всем подумает. Она знает, что нужно для жизни. Но как она догадалась, что у нас осталось всего-навсего несколько крупинок соли? Ну, скажи?…

— Наверно, любая мать может это почувствовать, — сказал Малыш Клипп. — Все они чувствуют, когда их ребенок нуждается в чем-нибудь.

— Нет, не все, а только такая мать, как Ловиса.