Астрология и мифология

В греческой традиции знаку Стрельца соответствовала охотница Артемида, имя которой по одной из версий означает "медвежья богиня". Иногда с тотемом медведя соотносят китайского громовика Хуан-ди, изобретателя топора, лука и стрел, отождествляя его с созвездием, напоминающим большую колесницу. Литовцы, язык и мифология которых с наименьшими изменениями сохранили праиндоевропейскую историю, в созвездии Большой Медведицы видели колесницу Перкунаса,

преследующего в небесах своего врага.

На Крайнем Севере вместо медведиц мы находим небесных лосих или оленей[82]: лось — также образ царя леса и главная добыча охотника. Его ветвистые и каждый год заново отрастающие рога ассоциировались с обновляющей себя растительностью и жизненным круговоротом. За оленями гонится монгольский хранитель громовых стрел Хухедей-Мерген: убегая от охотника-громовержца, олени попадают на небо и превращаются в созвездия. Сам Хухедей-Мерген становится созвездием Ориона.

С ярко сверкающим на небе поясом Ориона отождествлялся также авестийский Тиштрия — стрелок, сражающийся с демоном засухи Апаошей. Тиштрия, имя которого восходит к индоевропейскому tri-striyos — "три звезды "

, выступает как предводитель созвездий ночного неба, он поражает из лука падающие звёзды и освобождает воды. Тиштрийю соотносят с египетским созвездием Стрельца, связанного с началом сезона дождей. Он олицетворял и главную небесную звезду — Сириус, с которой в Египте связывались разливы Нила. Появление Сириуса на небе было точкой отсчета всего, потому восход этой звезды послужил также датой сотворения мира — 20 июля, что приходится на знак Рака — и это соответствует экзальтации Юпитера в Раке. Интересно, что на ту же дату приходился праздник Перуна и Ильи-Пророка, его христианского заместителя. Поскольку на территории славян в декабре грозовых ливней не бывает, естественно было праздновать величие громовержца во время летних гроз. Но возможно, традиция, связанная с Сириусом, здесь тоже сыграла свою роль. Тиштрия родственен древнеиндийскому божественному стрелку Тишье — так называлась у индусов звезда Сириус — и, возможно, его имя этимологически близко славянскому Стрибогу.

Таким образом, древний божественный стрелок, до Того, как преследовать людские грехи и сражаться с демонами, был охотником — а когда его стрелы стали небесными, они стали предшествовать дождю, помогая ему пролиться на землю. Звездное небо предупреждало людей о начале засухи и возврате времени плодородия, и главным среди созвездий стало то, которое возвращало им дождь. И в этой роли Стрелец с самого начала сливается с мечущим стрелы молний громовержцем. Интересно, что наше слово "метать" родственно греческому mateyo

— "искать, выслеживать", как стрела близка образу охотника, находящегося в постоянном поиске, что часто характерно и для представителей знака Стрельца. От того же корня происходит наше "смотреть смотреть — не значит видеть, как искать — не значит найти. Но разведка предполагает путь к определенной цели, и путь к Урану: видению, открытию — тоже проходит через устремленность Юпитера.

В образе охотника мы находим активность и динамизм планеты Юпитер: он движется в поиске удачи, а она идёт навстречу тому, кто ради неё делает своим домом весь мир. Стрела охотника издревле ассоциировалась с удачей, с чем связан древний обычай метания стрелы в качестве жребия. Подтверждение этой ассоциации мы находим в символике и языке. Так, родственны арабские слова sahm ("стрела" и "доля") и shm

("бросать жребий"); а также финикийское, египетское и аккадское название стрелы (h.s., h.t. и us.s.), общесемитское понятие счастливого жребия (h.t.) и арабское слово "удача" (h.az.z.)[83]. В сказках мастерство стрельбы из лука нередко решает, кто будет царем. Эго соотносит образ лучшего из людей с образом наиболее удачливого охотника.

Есть гипотеза, что известный символ счастья — подкова — ведёт начало от следа зверя: найти который уже было удачей. Впоследствии он бесспорно ассоциируется с лошадью, прирученной людьми и ставшей их первой помощницей в условиях дикой природы. Другой юпитерианский символ удачи — колесо фортуны — восходит к колесу как образу небосвода. Зигзаг небесной молнии, возможно, также сначала символизировал следы животного, что соотносит между собой образы охотника и громовержца.