Астронавт Джонс. Время для звезд

– Нет-нет! Он не капитан. Он тот человек, который станет капитаном, если окажется, что потребуется замена. Вот напротив тебя сидит хирург – но ты не верь тому, что слышишь, сам он никаких операций не делает. Доктор Деверо – самый главный мозгоправ.

На лице у меня, видимо, отразилось полное непонимание, поэтому дядя Стив продолжил:

– Не сечешь? Психиатр. Док Деверо вглядывается в каждое наше движение и соображает, как скоро потребуется смирительная рубашка и шприц. Точно, док?

Доктор Деверо намазывал булочку маслом.

– Ну, в общих чертах майор прав. Но вы ешьте, ешьте – до вечера мы за вами не придем. – Это был маленький, толстый, напоминавший жабу, ужасно уродливый человечек, полный безмятежного, невозмутимого спокойствия. Он продолжил: – У меня, майор, только что появилась мысль.

– Никогда бы не подумал, что мысли могут вас тревожить.

– А вы послушайте. Меня прислали, чтобы я поддерживал в здравом рассудке сомнительных типов вроде вас… но они забыли назначить кого-нибудь – поддерживать в здравом рассудке меня. Ну и что вы прикажете мне делать?

– Мм… – Дядя Стив изобразил тщательное обдумывание проблемы. – А я и не знал, что сами вы, мозгоправы, должны пребывать в здравом рассудке.

Доктор Деверо кивнул:

– Вот тут-то вы попали в самую точку. В моей профессии, равно как и в вашей, майор, сумасшествие – не недостаток, а преимущество. Передайте соль, пожалуйста.

Дядя Стив смолк и сделал вид, что вытирает кровь с разбитого лица.

Подошел еще один человек и тоже сел за наш стол. Дядя Стив представил ему меня и сказал:

– Это командор Фрик, ответственный за связь, твой начальник, Том.

Командор Фрик кивнул мне и спросил:

– А вы, молодой человек, разве не из третьей секции?

– Э-э-э, я не знаю, сэр.

– А я знаю… и вам тоже надо бы знать. Доложитесь в центр связи.

– Вы имеете в виду – прямо сейчас, сэр?

– Прямо сейчас. Вы и так уже опоздали на полчаса.

Я сказал:

– Извините, пожалуйста, – и торопливо вскочил, чувствуя себя до крайности глупо. Я взглянул на дядю Стива, но он не смотрел в мою сторону, можно было подумать, что он ничего не слышал.

Центр связи был двумя палубами выше, прямо над центром управления; нашел его я не сразу. Там были ван Хоутен, Мэй-Лин и офицер по фамилии Трэверс – вахтенный связист. Мэй-Лин не подняла глаз, она читала пачку бумаг; я понял, что она телепатирует. Ван Хоутен спросил:

– Где тебя черти носили? Я есть хочу.

– Я же не знал, – возразил я.

– Должен был знать.

Он вышел, а я повернулся к мистеру Трэверсу:

– Что мне нужно делать?

Тот заправлял катушку пленки в автоматический передатчик и не ответил мне, пока не покончил с этим занятием.

– Когда она кончит, возьмите у нее эту пачку сообщений и делайте с ними, что уж вы там с ними делаете. Впрочем, это не важно.

– То есть прочесть все это моему близнецу?

– Именно это я и сказал.

– И вы хотите, чтобы он все это записал?

– Передаваемые сообщения всегда записываются. Вас что, ничему не учили?

Я хотел объяснить, что меня и вправду ничему не учили, так как на это не осталось времени, но потом подумал: а какой смысл объяснять? Возможно, он думает, что я – это Пэт, и считает, что я прошел полный курс. Я взял те бумаги, которые Мэй-Лин уже прочитала, и сел.

Но Трэверс еще не кончил говорить.

– И вообще я не понимаю, сейчас-то зачем вы, психи, здесь находитесь. Вы же пока что не нужны, мы еще в досягаемости обычной связи.

Я положил бумаги и встал.

– Не называйте нас «психи».

Он глянул на меня и сказал:

– Малыш, да какой же высокий ты вырос. Садись и приступай к работе.

Мы были примерно одного роста, только он лет на десять старше и фунтов на тридцать тяжелее меня. Будь мы один на один, я, может, и пропустил бы все это мимо ушей, но в присутствии Мэй-Лин не мог.

– Я сказал, чтобы вы не называли нас «психами». Это невежливо.

Вид у него был усталый и недовольный, однако со своего кресла он не сдвинулся. Я решил, что он не хочет драться и почувствовал облегчение.

– Хорошо, хорошо, – сказал он. – Не заводись с пол-оборота. И займись этими сообщениями.

Я сел, просмотрел передаваемый материал, окликнул Пэта и сказал ему подготовить диктофон; это уже не было тренировочной связью.

Он ответил:

Позвони через полчасика. Я обедаю.

Я и сам обедал, только мне не дали закончить. Не тяни волынку, Пэт, перечитай лучше контракт, который рвался подписать.

Ты и сам рвался не меньше. А в чем дело, парень, уже дрожат коленки?