Атака из Атлантиды

Джонни Томас рухнул на кровать, вытирая выступивший на лбу холодный пот. Как он мог в такое время… позволить себе… позволить себя вводить в заблуждение! Все эти штуки просто не могли быть реальными. Он снова повернулся к Ходжесу, который терпеливо ждал.

— Извините, сегодня утром я что-то сильно нервничаю — не привык так рано вставать. Ага, о чем мы с вами…

Клик. Раздался в голове молодого человека щелчок, за которым послышался мягкий мурлыкающий голос.

— А я что-то знаю, а я что-то знаю и сейчас всем расскажу! Джонни, старик, объяви этому живому ископаемому, какой ты умный и как здорово ты его поимел! Давай, давай рассказывай, не стесняйся!

Тут Томас почувствовал в спине резкую жгучую боль, быстро пробежавшую по ребрам и наконец устроившую нечто вроде танц-класса у него в желудке. Он скрипнул зубами и застонал. Ходжес сочувственно спросил:

— Может, поел чего-то не того? Ты приляг и расслабься.

На кровати копошился клубок гремучих змей, издающих угрожающие щелчки, как бы говоря, мол, давай, дружок, к нам! Как раз, мол, время завтракать, а у нас с утра еще маковой росинки во рту не было!

У Томаса не было ни малейшего желания расслабляться пусть даже среди воображаемых змей.

— Ик-ух! — икнул он, и тут ангел выкрутил голову из патрона люстры и брякнулся на пол рядом с ним. — Ик-ух!

У ангела вдруг появились рога и хвост, а в руке — раскаленный докрасна трезубец, нежное прикосновение которого к голени оказалось страшно неприятным.

— Клик, — раздался щелчок в голове и послышался голос.

— А помнишь ту девчонку у Кейси? Зря она тогда покончила с собой, верно? Правда, это был газ и она ничего не почувствовала. Когда кончаешь жизнь самоубийством…

— Не собираюсь я кончать с собой! — Вопль вырвался неожиданно, когда маленький, алого цвета, насмешливый дьяволенок в дыму и облаке серы решил, что лучше потыкать студента трезубцем в живот — так больнее. — Уберите их!

Ходжес сочувственно закудахтал:

— О, Господи, Джонни, по-моему, ты себя не очень хорошо чувствуешь!

Так оно и было. Голова Томаса с неприятным звоном вдруг отвалилась и покатилась по полу. Гном подхватил ее, быстрым движением закрутил шею и вытащил хлыст.

— Эй, ребята! — крикнул он. — Смотрите, какая клевая штука. — Тут он умело вытянул Томаса кнутом по лицу и голова снова покатилась по комнате, а из самых разных мест вдруг повыскакивало множество других мелких гномов. Навалили и уставились на нее. Это для Джонни оказалось чересчур, особенно учитывая, что два каких-то червя в размер маковых рулетов ему выедали при этом глаза.

— Ладно, Гермес, — усмехнулся Ходжес, все-таки бывший в душе гуманистом. — Довольно с него. У нашего мальчика, похоже, обморок. Какая жалость, что я не смогу полюбоваться полной программой твоих внушений. Нервишки не те. Должно быть, будет презабавно.

Гермес, улыбаясь, появился из угла.

— Еще как презабавно. Думаю, когда он очнется, то заговорит. И подпишет любое признание. Он заставил Таню достать ему ключ под видом того, что интересуется циклотронами, наврал, что, мол, пишет книгу. Вы были правы, худого ради она никогда бы того не сделала. Да уж больно все было просто — ведь ключ валялся прямо под рукой. И повод милый. Шесть футов с лишним, новое авто, а как нищий студент из сказки — пишет книгу. Он сыграл на ее доверчивости.

— О'кей, Гермес, — проворчал Ходжес. — Будь по-твоему, она белее снега, я в этом уверен, такие девушки еще не рождались на нашей земле. А теперь лучше полезай-ка обратно в карман — похоже, Джонни начинает приходить в себя.

Был уже полдень, когда Ходжес оказался у двери камеры, где томился Браф. Биохимик поставил маленького бога на пол и улыбнулся.

— Все, Арлингтон, ты свободен, — сообщил он. — Извини, старик. Ты оказался здесь по моей вине, но я постарался исправить, что смог.

Браф, услышав голос профессора, поднял голову. Выражение его лица не предвещало ничего хорошего.

— Арррхг! — взревел он.

Но на лице Ходжеса по-прежнему сияла улыбка.

— Мы и этого ожидали. Но Гермес может подтвердить, я действительно искренне считал, что Антропоса украл ты. Мы только что доставили его туда, где ему следует быть и позаботились о том, чтобы мой подлец-племянник исчез из города. Если ты пообещаешь, что не станешь убивать меня, не бросишься душить, не зарежешь авторучкой, не отравишь газом, — охранник отопрет дверь.

— А как же моя репутация?

— Она осталась незапятнанной, — уверил его Гермес. Профессору Ходжесу удалось замять скандал. Сегодня воскресенье, поэтому ваше отсутствие в университете никого удивить не может.

Физик вышел из камеры и от наступившего чувства свободы широко расправил плечи. Гневное выражение уже исчезло с его лица и теперь он смотрел на Ходжеса с какой-то неуверенностью. Биохимик протянул ему руку.

— Я тут подумал, может ты сможешь помочь мне с Антропосом, — сказал он. — Знаешь, Арлингтон, если бы мы работали вместе, у нас вполне могло бы хоть что-нибудь получиться.

Браф неожиданно улыбнулся.

— А ведь ты, пожалуй, прав, Хайрам. Пойдем-ка, дружок, с тобой пообедаем, а тем временем Гермес расскажет мне, что случилось.