Атака из Атлантиды [сборник]

Она пересадила самок в новые клетки, где они незамедлительно попытались проникнуть к пассивным самцам, что и было видно на мониторах. Стенки клеток были снабжены устройствами для измерения давления, чтобы исследовать силу их действий. Земляная мандрагора заставила самцов, высунув тройные языки, скрестись в клетке, стараясь достичь самок, в то время как они пришли в возбуждение. Пэт, фыркнув, убрала материал.

— Они вот-вот умрут от расстройства. Активный самец, должно быть, кажется им одновременно миллионером, кинозвездой и великим мастером в искусстве любви. Догадываюсь, что они чувствуют.

Норден смутился, когда глаза Пэт трепетно взглянули на него. Ему нравилась Пэт, но… Она засмеялась.

— … Забудь, Билл, Я просто разыгрывала тебя. Ты привлекателен примерно так же, как мой дедушка.

Прошло не менее десяти минут, прежде чем он осознал, какой должна была бы быть мужская реакция на такое замечание. Он нахмурился, в то время как его сознание похолодело от значения сказанного. Теперь не было сомнений в том, что Пришельцы поймали его и что-то с ним сделали, что-то достаточно серьезное. Он не был настоящим человеком, что бы там ни показывали его кости на рентгенограмме.

Это значило, что экран Хардвика не действовал. Норден пересмотрел все еще раз. Трудность, возникающая при попытке заставить себя думать об опытах на ящерицах, все еще возникающий запрет в сознании — это показывало, что Пришельцы боятся, что экран и в самом деле мог быть построен… Ничто из того, что они пробовали, не. дало положительных результатов, хотя Пэт считала, что активность самок чуть превысила нормальную, когда они окружили самцов раствором калийной соли. Они закончили поздно, и Норден вернулся в свою комнату, намереваясь совершить знакомый ритуал: подняв руки, обхватить пальцами шею и погрузить себя в полубессознательное состояние, вспоминая прошедший день.

Затем он выругался. Это была бессмысленная привычка.

Он вытянул руки вдоль тела и держал их, в то время как его голова подергивалась. От привычек можно избавиться — и любое принуждение, которое он имел как результат чего бы то ни было, было роскошью, которую он не мог себе позволить. Он не оправится до тех пор, пока не преодолеет их всех, и не заполнит все пробелы в сознании полезными вещами.

Возможно, Пришельцы уже преуспели; они поняли, что он был человеком, который МОГ решить проблему, и вмешались для того, чтобы быть уверенными, что он провалится, одновременно оставляя ему способности, гарантирующие, что никто другой его не заменит.

Спустя пятнадцать минут он словно очнулся от глубокого обморока, с пальцами на шее и странным чувством, что он был в полном сознании, просто память об этом стерлась.

Он с отвращением соскочил с кровати, набросил на себя одежду и направился обратно к лаборатории. Он миновал комнату генерала Майлза, заметив полоску света, выбивавшуюся из-под двери. На мгновение вспомнились слова: «С сознавшимся шпионом будут обращаться, как с благородным военнопленным». Вот только, проклятье, кем бы он ни являлся, он не был шпионом.

Внутри его существа была медленно растущая ненависть к инопланетянам. Они лишили его права быть нормальным человеком — для него невозможно было понять абсурдное поведение людей. Но теперь он начал допускать, что виноват он, а не остальное человечество.

Охранники приветствовали Нордена у входа в лабораторию. Он настаивал, чтобы они оставались снаружи, не желая, чтобы кто-нибудь знал, что происходит с ящерицами.

Полное неведение посторонних относительно происходящего было единственно надежной защитой от шпионов.

Он обошел вокруг компьютера и щелкнул выключателем.

И сразу раздался голос:

— Норден, проклятый дурак! Не включай свет!

Но свет уже загорелся, осветив фигуру полковника Армсворта, стоящего с ножом в руке у клетки с ящерицами.

Норден почувствовал, как внутри поднимается ненависть, но не позволил ей целиком захватить его мозг. Армсворт был шпионом, знавшим о работе здесь. Он пришел, чтобы все разрушить. С его званием было довольно легко проникнуть внутрь. Кроме того, он обратился к Нордену не как к врагу, он говорил с ним, как с соратником, и это было прямое подтверждение того, что Норден являлся пешкой Пришельцев.

Но фортуна подарила ему шанс. Он поднял руку к выключателю, а затем опустил ее.

— Охранники начнут что-то подозревать, если я вырублю свет сейчас. Есть какие-нибудь предложения?

— Я все равно убью ящериц, придется мне для этого раскрыться или нет, — задумчиво и без какой бы то ни было эмоциональной окраски произнес Армсворт.

— Как знаешь. Забавно, что они не могут доверить тебе слежку за дочерью Майлза, и им пришлось посылать меня сюда. Хотя, я бы очень не хотел взлететь на воздух вместе с тобой, если только это не необходимо.

Глаза Армсворта неожиданно сузились.

— Эй, постой-ка. Ты не должен был знать…

Рука Нордена взлетела вверх и ударила по выключателю.

Другая рука метнулась к большим щипцам, которые лежали на лабораторном столе. Краем глаза он увидел, как шпион прыгнул, и скользнул назад как раз вовремя, чтобы избежать удара.