Атаманский клад

Хозяин выдвинул ящик стола, достал из него многократную лупу из толстого стекла, надолго приник к поверхности знака. Перевернул через молчаливую длинную паузу тяжеленький раритет на другую сторону, внимательно проверил, не замечая влаги, набежавшей из носа на верхнюю губу, надписи в середине и по краям награды. Знаков было мало, то ли на строславянском, то ли на древнем иностранном языке.

— В единственном числе, что-ли? Ни порядкового номера, ни двора-изготовителя, — пробурчал он рассеянно. — Или очередная подделка…

— На подделку по внешнему виду не походит, — заметил полноватый следователь скованно. — Золото настоящее, тоже ограненные алмазы с другими самоцветами.

— Живописная эмаль… Это мы видим, так-же рассмотрели в некоторых местах и сколы. Бриллианты — если это они, а не очередные цирконы с фианитами — пожелтели, внутри с паутинкой. Похоже на то, что вещь довольно старая, — генерал оторвался от лупы, обвел помещение невидящим взглядом. — Очень похоже, если бы мы не были знакомы с еврейским людом, способным на все. Этот Пулипер может запросто подсунуть нам копию, а оригинал по своим каналам отправить за границу.

— Да, уж, такой народ.

— Тут необходим анализ, для его проведения потребуется вызов опытного ювелира со специальными приборами. Эту цацку надо арестовывать вместе с ее хозяином, а у нас нет доказательств о незаконном ее приобретении. Так?

— Пока доказательств нет.

— Канитель долгая и дорогая, если взять в расчет ответный ход необыкновенно дружной этой диаспоры, — генерал отложил лупу со знаком, подвигал волевым подбородком. — Как ювелирное изделие этот знак ценности никакой не представляет по причине нанесения временем необратимых ущербов, это практически, лом. А как историческая ценность он нуждается в специальной проверке соответствующими службами, — он встал с кресла. — Вот настали времена, раньше шевельнул бы пальцем и покатил бы изворотливый гражданин Пулипер считать снежинки на крайнем Севере. А теперь попробуй придерись безо веских на то доказательств.

— Да уж, начитанные до умопомрачения, в первую очередь по уголовному кодексу, — старший следователь заерзал на стуле. — Я вас, говорит, по любому вопросу проинформирую, тот, к кому вы направляетесь, сам обращается ко мне за советом.

— Так и сказал?

— Слово в слово.

— А зачем ты перед ним разоткровенничался?

— Простите… он меня вынудил, — смешался капитан, привставая.

— Сиди, сиди.

Генерал прошелся по кабинету, пососал задумчиво губу. То, что его подчиненному далеко до перекупщика по части разных уловок, было ясно без покаяний первого. Смущало другое, теперь еврей Пулипер на сто процентов осведомлен, от кого будет зависеть его дальнейшая судьба. А лишние хлопоты в период неустоявшейся пока демократии были ни к чему, слишком много вопросов личного характера по обустройству семьи с родственниками, обучению детей в престижных зарубежных колледжах, находились лишь в стадии разрешения. К тому же, перед глазами маячил пример первой в стране “семьи”, подгребающей под себя все подряд. Хозяин кабинета остановился, вновь покосился на нагрудный знак времен Петра Первого, лежащий на столе, интуиция выходца из крестьян, развитая довольно сильно, подсказывала, что на этой награде дело не заканчивается. Он, усевшись в кресло, хлопнул по столешнице грубой ладонью:

— Поступим так, ты берешь у Пулипера подписку о невыезде до выяснения всех обстоятельств дела, мол, это связано с убийством валютчика, причастного к покупке и продаже награды. Отдаешь орденок, чтобы перекупщик успокоился, и отпускаешь его на все четыре стороны. Слежку ни в коем случае не снимаешь, при малейшем подозрении на занятие незаконной деятельностью закрываешь его в ИВС. Тем более, при скупке краденого.

— Мы кражу доказать не можем, я имею ввиду, по этому знаку.

— А ты постарайся, намекни, что от такого-то музея, или частника, в конце концов, поступило заявление, требующее внимательного рассмотрения на предмет пропажи подобного нагрудного знака. Пока без предоставления его описания. Как только к заявлению приложится опись или фотография цацки, так все вопросы в ту или другую сторону отпадут.

— Я понял, товарищ генерал. Разрешите идти?

— И чтобы комар носа не подточил. Ты в пресс-службу звонил?

— Так точно.

— Что там сказали?

— Ситуацию держат под контролем.

— Иди.

Хозяин кабинета, когда закрылась за подчиненным дверь, набрал один из телефонных номеров в администрации области.

— Ты отпустил его? — спросили после короткого приветствия на том конце провода.

— Доказательств по этому делу нет никаких, но мы продолжаем следить за развитием событий. У меня есть информация, что на рынке объявился тот-же мужик с новой коллекцией императорских звезд.

— Вот как! Значит, слухи о найденном кладе начинают подтверждаться? Кстати, мне по поводу этого Пулипера был предварительный звонок от Лазаря Моисеевича. Я пообещал, если что, посодействовать, но все в твоих руках.

— Гм… не дремлет, Моисеево племя, значит, торопиться с выводами не стоит.

— Понятное дело.