Атаманский клад

Но преимущество над русским отморозком не покинуло его даже в этом случае, сняв перчатки, он швырнул их на землю, бросил руку в карман черного пальто, холеные пальцы с платиновым перстнем на одном из них успели обхватить удобную ручку браунинга и показать его всем. Слонок постарался нажать на курок первым. Подцепив за грудки тело беззаконника, такого же как он, притянул его к себе, защищаясь от града пуль, сыпанувшего в него, завалился на жесткую дорогу. Вокруг пошла молотьба колосьев из человеческих тел, созревших для жатвы, смерть будто решила устроить праздник урожая среди зимы. Она подсчитает потом, кто умрет стоя, кто в муках, а кто останется жить, пока же саван ее метался над озверевшими людьми белым на всех покрывалом…

Менты, разминавшиеся у патрульных машин на трассе, ведущей в Александровку, услышали стрельбу сразу, они, замерев на какое-то время, быстро повернули головы в сторону дороги, нырнувшей в рощу. Руки в теплых рукавицах потянулись к автоматам, повешенным на грудь поверх гаишной формы.

— Не договорились, теперь пойдет рубка до последнего, — сказал кто-то из них. — Помните славные бригады новочеркасца Сотника с дагестанцем Аликом, контролировавшие вещевые рынки? В живых тогда не остался ни один.

— Да и хер с ними, звери поганые, пусть хоть на куски порубятся, — отозвался его сосед. — Никакого к ним сожаления, одна ненависть.

— Это потому, что тебе платят мало, — буркнул первый из ментов. — Зависть, понимаешь?

В этот момент от автомобиля командира подразделения раздалась громкая команда:

— Приготовиться! Как только взмахну рукой, бегом по машинам.

— Вот и гони, тебе за боевые надбавки начисляют, — пробурчал под нос не побывавший в Чечне мент с крестьянским лицом, к которому успел подойти и все объяснить заместитель командира, армянин с погонами старшего лейтенанта — А мне бы сто лет оно не снилось, у меня семью кормить нечем и квартиры еще нет.

Примерно такие-же чувства отражались на большинстве лиц милицейских сотрудников, обмундированных в гаишную форму, набранных из близлежащих населенных пунктов, обнищавших за время перестройки. Когда смотришь по телевизору отрывки из военных архивов про Первую мировую войну, не встречается более подлых рож даже в тех нечеловеческих условиях, масса которых вдруг выбросилась на площади и улицы больших городов. Невольно возникает вопрос, откуда они повыпирлись, из каких захолустных углов!

— Пора, иначе они изрешетят друг друга, — расстегнул кобуру командир подразделения, прислушиваясь со вниманием к автоматной молотьбе. — Надо помочь Слонку сохранить боевой костяк. Эти отморозки еще пригодятся для контроля над настоящей оргпреступностью.

— А они что, еще не организованные преступники? — сощурил заместитель нагловатые глаза, пропуская сигаретный дым через толстые губы. — Не спеши, я слышу, что бригада Слонка работает слаженно.

— У него боевиков меньше, чем у Пархатого, — не согласился командир. — Ты заметил, сколько “Мерсов” завернуло в рощу от нахичеванских, и сколько “Ауди” с “Хитачи” от центрального рынка? У первых “немцев” штук двенадцать, у вторых всего пять иномарок. Уверен, они загнали Слонка в капкан и теперь решают его судьбу по своему.

— А тебе не все равно, какая у них судьба? — лениво проговорил старший лейтенант. — Они свою судьбу выбрали сами, всего лишь отморозки, что те, что другие.

— Не скажи, со своими беспредельщиками нам справиться будет легче, — не согласился командир, не переставая подставлять ухо отзвукам боя. — нН забыл про Буденновск с Первомайским, про дохлые базары Черномырдина и Ельцина с Басаевым и Радуевым. Представь себе, если хлынут эти банды из чехов, ингушей, татар и прочей сволоты на города и села России. Что от нее останется?

— Не забудь добавить — от светлой, — ухмыльнулся заместитель. — Ты бы лучше подсчитал, сколько зла натворили солнцевские с люберецкими бригады и подольские с тамбовскими. Грабили и убивали своих без оглядки, я не упоминаю про Уралмаш с Тольяттинскими автовазовцами.

— Я сказал, что мне справиться со своими легче, — напрягся командир.

— Тогда не стоило создавать Союз Советских, — не остался в долгу старлей.

— По машинам, — капитан, развернувшись к милиционерам, резко взмахнул кожаной перчаткой. Уже на ходу, усаживаясь в тесный “ДЭУ”, бросил своему заму через плечо. — Не хера было самим проситься под крыло матушки-России, не создался бы и Советский Союз.

— Никто не просился, это была настоящая экспансия, — огрызнулся тот.

— Тогда надо было воевать лучше.