Атлант расправил плечи. Книга 2

– Не стоит ходить одной, мэм. В нынешние-то времена. Я пойду с вами.

Она улыбнулась:

– Спасибо. Со мной ничего не случится. Мистер Келлог сопровождает меня. Скажите, как вас зову?

– Джефф Аллен, мэм.

– Послушайте, Аллен, вы когда-нибудь работали на железной дороге?

– Нет, мэм.

– Что ж, теперь вы работаете на ней. Вы исполняющий обязанности старшего проводника и доверенное лицо вице-президента по перевозкам. Ваша задача – взять на себя ответственность за поезд в мое отсутствие, поддерживать порядок и уберечь этот скот от панического бегства. Скажите, что вас назначила я. Вам не нужны никакие подтверждения. Они подчинятся любому, кто потребует повиновения.

– Слушаюсь, мэм! – твердо ответил мужчина.

Дэгни вспомнила, что деньги в кармане человека обладают способностью обращаться в уверенность его духа; она вытащила из сумочки стодолларовую купюру и сунула в руку мужчины

– Аванс, – пояснила она.

– Слушаюсь, мэм Она уже двинулась дальше, когда мужчина окликнул ее

– Мисс Таггарт! Дэгни повернулась:

– Да?

– Спасибо.

Она улыбнулась, приподняв руку в прощальном салюте и пошла дальше.

– Кто это? – спросил Келлог.

– Бродяга, которого поймали, когда он ехал зайцем,

– Я думаю, он справится.

– Справится.

Они молча миновали паровоз и пошли в луче света фары. Сначала, передвигаясь от шпалы к шпале в бьющем из-за спины неистовом свете, они чувствовали себя так, словно вернулись в привычный мир железной дороги. Затем Дэгни обнаружила, что смотрит на шпалы под ногами, наблюдает, как свет постепенно угасает, и пытается удержать его. Она смотрела, как меркнет сияние, пока не поняла, что теперь шпалы освещает лишь лунный свет Она не могла сдержать дрожь, заставившую ее повернуться и взглянуть назад. Свет фары все еще сверкал позади – прозрачно-серебристый шар чужой планеты, обманчиво близкий, но принадлежащий другой орбите и другой системе.

Оуэн Келлог молча шел рядом, и Дэгни чувствовала, что они знают мысли друг друга.

– Не может быть. О Боже, он не смог бы! – сказала она, не осознавая, что говорит вслух.

– Кто?

– Натаниэль Таггарт. Он не смог бы работать с такими людьми, как эти. Водить для них поезда. Нанимать их на работу. Он вообще не мог бы их использовать – ни как клиентов, ни как работников.

Келлог улыбнулся:

– Вы хотите сказать, что он не смог бы на них нажиться, да, мисс Таггарт?

Она кивнула.

– Они… – произнесла Дэгни, и он услышал легкую дрожь в ее голосе: любовь, боль и негодование. – Они утверждают, что он поднялся за счет способностей других, что… он использовал человеческую бездарность в собственных эгоистических интересах… Но он… он не требовал от людей покорности.

– Мисс Таггарт, – произнес Келлог со странной суровой ноткой в голосе, – просто помните, что Нэт Таггарт воплощал собой принцип существования, который – на короткий промежуток за всю историю человечества – вытеснил из цивилизованного мира рабство. Помните это, когда вас поставит в тупик сущность его врагов.

– Вы когда-нибудь слышали о женщине по имени Айви Старнс?

– Да.

– Я не перестаю думать, что это очень понравилось бы ей – вид этих пассажиров. Именно этого она и добивается. Но мы – мы не можем смириться с этим, вы и я, правда? Никто не может. Так жить нельзя.

– А почему вы считаете, что цель Айви Старнс – жизнь?

Где-то на краешке сознания Дэгни возник смутный образ, что-то едва различимое, словно блуждающее над краем прерии облако, какая-то неясная форма, которую Дэгни не могла уловить, предположительная и требующая осознания.

Они молчали, ритм шагов длился и длился, отмериваемый сухим коротким стуком каблуков о дерево шпал; шаги, словно звенья раскручивающейся цепи, тянулись сквозь молчание.

У Дэгни не было времени дать себе отчет в том, что рядом с ней идет Келлог, осмыслить это, она принимала его лишь как посланного ей судьбой товарища. Но теперь она взглянула на него внимательно. На его лице было то же чистое строгое выражение, которое Дэгни помнила. Но лицо стало спокойнее, оно выглядело безмятежным и мирным. Одежда была поношенной, и даже в темноте Дэгни могла разглядеть испещряющие его старую кожаную куртку пятна потертостей.

– Чем вы занимались после того, как ушли из "Таггарт трансконтинентал"? – спросила она.

– О, многим.

– А где вы работаете сейчас?

– По специальным поручениям – в основном.

– Какого плана?

– Любого

– Вы работаете не на железной дороге? '

– Нет.

Казалось, краткость звука придала ему значение проникновенного утверждения. Дэгни догадывалась, что Келлог знает ее намерения.

– Келлог, если бы я сказала, что у меня нет ни одного первоклассного специалиста, если бы я предложила вам любую работу, любые условия, любую сумму, которую вы назовете, – вы бы вернулись?

– Нет.