Атлантическая премьера

Потом все стали жрать паштеты, салаты, крабов и омаров, бульоны и устриц, жаркое и холодную телятину, пить из хрустальных бокалов французские, итальянские и испанские вина… Капитан, Комиссар, Камикадзе, Малыш, Пушка, Китаец Чарли, носильщики, которых звали Хорхе, Хуан и Хосе, не говоря уже о Лопесе с Марселой, — все жрали и пили, а я стоял с автоматом на изготовку, как болван, и глотал слюнки, поскольку больше глотать было нечего. Когда кто-нибудь уж очень смачно чавкал, у меня появлялось желание — и притом горячее! — высадить все сорок пуль из магазина по этим сытым и довольным рожам. Если я не сделал этого, то только потому, что успокаивал себя одним соображением: если бы командир наш поставил бы на мое место кого-нибудь другого, то это он бы держал сейчас всех под прицелом. В том, что у меня хватит сил дотерпеть это издевательство, я сомневался, но в том, что кто-нибудь другой, кроме меня, давно уже порешил бы всю эту жрущую братию, — я не сомневался ничуть.

Наконец ребята стали помаленьку отваливаться от стола и, сыто порыгивая, обмякать на стульях. Кое-кто с ходу начал клевать носом, и я подумал, что Лопес вполне мог накормить их всех снотворным или чем похуже. Последнее опасение возникло тогда, когда Капитан поинтересовался, нет ли в этом доме сортира.

— Наберите на пульте комбинацию 00, — лаконично отвечал Лопес. — Это нетрудно запомнить, Капитан.

Посетив туалет первым, Капитан торжественно объявил, что все, кто желает, могут воспользоваться услугами этого учреждения.

Желающих оказалось очень много, естественно, кроме меня.

— Благодарю вас за прекрасный обед, — церемонно сказал Капитан и пожал Лопесу руку, — впрочем, по времени это был скорее завтрак. Мои люди всю ночь не спали и им необходим отдых.

— Комната для гостей! — После этих слов Лопеса одна из витрин с мейсенскими сервизами, стоявшая между двумя рыцарями, опустилась под пол, и за ней оказался проход в комнату, похожую на нечто вроде уютной казармы с десятью откидными лежаками, на которых имелись простыни, подушки и матрацы. Успокаивающе шумел кондиционер, а псевдоокна немного напоминали тюремные, поскольку на них были решетки.

— Не пытайтесь бежать через окна! — пошутил Лопес, широко улыбаясь. -

Настоящая только решетка.

— Спасибо за предупреждение, — сказал Капитан, который, впрочем, несколько поморщился при виде этого помещения. Уж очень оно напоминало тюремную камеру. У него в голове опять зашевелились подозрения, и это отрицательно сказалось на моем положении.

— Знаете, сеньор Лопес, — произнес Капитан с нехорошей улыбкой, — мне не хотелось бы с вами расставаться. Поймите меня правильно: я хотел бы, как и мои люди, спокойно отдохнуть несколько часов. Поэтому, как мне кажется, вам придется отдохнуть вместе с нами.

— Вы знаете, я не рассчитывал… — замялся Лопес, и еще более укрепил Капитана в его подозрениях. — Там только десять постелей, я буду вас стеснять…

— Что вы, дон Паскуаль, — все так же улыбаясь, сказал Капитан, — среди моих людей нет гомосексуалистов, и вам нечего опасаться за свою девственность. Кроме того, один боец будет охранять здесь, в столовой, а другой — за стеной, в спальне, где будет находиться ваша дама… Таким образом, здесь, в этой камере, освободятся сразу две койки, и вы сможете спать хоть на обеих сразу!

— Благодарю вас, — был ответ, однако рожа Лопеса приняла при этом весьма кисловатый вид, будто он вместо стакана содовой с сиропом выпил стакан уксуса с перцем.

— А ты что стоишь. Капрал? — сурово спросил Капитан. — Сеньор Лопес, оставьте открытой дверь в спальню из столовой!

— А пожрать? — спросил я безнадежным тоном, потому что уже знал — это мне не суждено. Капитан боялся снотворного в кушаньях и надеялся только на меня.

— Через четыре часа тебя сменит Малыш, — обнадежил Капитан, — вот тогда и поешь. За тобой мы будем как за каменной стеной. А милая девушка, надеюсь, послужит гарантией благоразумия для сеньора Лопеса.

— Вы уж там поаккуратнее, сеньор Капрал, — напутствовал меня Лопес. Марсела скромненько потупилась и пошла в спальню. Лопеса Капитан неотвратимо увел в «камеру», а в столовой оставили дежурить Пушку.