Атомная катастрофа на Урале

Иногда приходится обращать внимание и на первый взгляд не относящиеся к Уральскому региону публикации, в которых только очень опытный читатель может заметить странные особенности. Примером тому служит хотя бы отчет о прошедшем в начале 1971 г. в Тбилиси симпозиуме по миграции радионуклидов в почвах и растениях. Он был опубликован в «Вестнике Академии наук СССР» [40] и содержит краткие рефераты разнообразных докладов, по которым трудно сделать какие-либо выводы, имеющие отношение именно к зоне Урала. Очень много исследований, о которых было доложено на симпозиуме, носят явно экспериментальный характер, и в них есть указания на районы Белоруссии, Прибалтики, Грузии и другие, весьма далекие от Урала. И все же мне показалось странным, что пять докладов, в которых исследования касались распределения и фиксации в почвах Sr⁹⁰

и Cs¹³⁷ и в которых не было указано место их проведения, были выполнены сотрудниками Института биофизики Министерства здравоохранения СССР. Западный читатель, может быть, и не обратит на это внимания, но для советского человека, знающего о том, что этот институт, находящийся в Москве, является секретным и подчинен особому, «третьему» Управлению Министерства здравоохранения, такой факт свидетельствует о многом. Спецуправление министерства, которое возглавляет генерал-лейтенант медицинской службы А. И. Бурназян, ведает общесоюзной «закрытой» системой клиник, больниц и научных учреждений, обслуживающих атомную промышленность. В подчинении А. И. Бурназяна был и тот радиобиологический лагерно-тюремный институт, в котором до 1955 г. работал Н. В. Тимофеев-Ресовский. В 1960 г., или несколько позже, А. И. Бурназян получил Ленинскую премию (о чем не сообщалось в печати) за участие в разработке методов лечения лучевой болезни. Почему вдруг институт Министерства здравоохранения, входивший в это управление, стал столь серьезно интересоваться радиоизотопами в почвах? И почему на симпозиуме не было ни одного доклада по почвенной радиоэкологии от самого крупного в СССР центра исследований почв – Института почвоведения Академии наук СССР?

Первая обстоятельная работа по радиоэкологии почвенных насекомых и других почвенных животных в зоне уральского загрязнения также была опубликована в 1971 г. М. С. Гиляровым и Д. А. Криволуцким [41]

, работавшими в тесном контакте с А. И. Ильенко, Е. А. Федоровым и Г. Н. Романовым, которым в конце опубликованной работы авторы выражают благодарность за помощь в организации исследований. Методического раздела в этой публикации нет, однако авторы сообщают, что местом проведения исследований был загрязненный участок, ранее использованный А. И. Ильенко и Г. Н. Романовым для изучения влияния стронция-90 на мышей [20, 21

]. Ильенко и Романов, как уже упоминалось, работали на этом участке в 1963–1964 гг., когда плотность загрязнения варьировала от 1,8 до 3,4 мкюри/м². Гиляров и Криволуцкий изучали сравнительную динамику состояния разных почвенных животных на радиоактивном и контрольном участках в 1968–1969 гг., но они приводят абсолютно те же показатели активности почвы. Это опять-таки говорит о том, что биологам не было позволено самостоятельно проводить дозиметрию радиоизотопных загрязнений. Прибывающие сюда исследователи из «открытых» институтов получали, по-видимому, старую дозиметрическую карту территориального загрязнения. Невозможно было не понимать, что такая карта требует ежегодного пересмотра и ревизии, но задача территориальной дозиметрии зависела от других, более секретных служб, которые не считали необходимыми ежегодные коррективы на радиоактивный распад, эрозию и вынос с растениями. Посторонние же исследователи считали, что лучше пользоваться старой дозиметрической картой, чем не иметь вообще никакой. Самостоятельного опыта дозиметрии у них не было, и исследования сводились лишь к учету динамики различных почвенных животных.

Публикуемые результаты, которые я не могу привести здесь детально, показывают, что данный уровень загрязнения (1,8–3,4 мкюри/м²

) вызывал существенную гибель почвенной фауны. Меньше страдали жуки-хищники, их число на загрязненном участке снижалось только до 66 % от контроля. Жуки, их личинки и другие насекомые, питающиеся растениями (фитофаги), страдали больше – их численность падала до 56 % от контроля. Сапрофаги – почвенные животные, питающиеся органическими продуктами почвы (наиболее высокая концентрация стронция), вымирали почти полностью, их число падало до 1 % от контроля (группы: Aranea, Mollusca, Lithoblidae, Geophilidae, Lumbricidae, Diplopoda).

Во всех случаях наибольшая гибель наблюдалась у обитателей самого верхнего слоя почвы, который, по-видимому, был наиболее сильно загрязнен. Можно было бы ожидать в подобной публикации и данных о концентрации стронция по разным уровням почвы, но и такие измерения не были разрешены зоологам.