Атомная крепость (Книга 2)

Курц приблизился к радиоприемнику и повернул рычаг настройки. Оборвалась тирольская песенка, захлебнулся какой-то джаз, забормотали дикторы на разных языках, Курц продолжал искать. В кабинет ворвалась английская речь, передавали последние известия. Можайцев в недоумении ждал, что будет дальше, он, кажется, задумался о чем-то своем и вдруг очнулся: произнесли его имя... Диктор сообщал о том, что в глуши Пиренеев обнаружили труп человека, сорвавшегося со скалы и разбившегося насмерть. По документам удалось установить личность погибшего - это русский эмигрант Можайцев. Говорят, он был талантливым инженером и одно время работал у Уильяма Прайса. Диктор говорил уже о чем-то другом, а Можайцев продолжал молча сидеть в кресле. Функ торжествующе рассмеялся:

- Для всего мира вас нет в живых, герр Можайцев, вы в моих руках, и я не собираюсь с вами либеральничать, - он поднялся. - Если вы посмеете отказаться работать, вас подвергнут... специальному обращению.

Можайцев величайшим усилием воли сдерживал душивший его гнев... Нет, нет, распускаться нельзя, одно неосторожное слово - и все пропало! Он встал, сказал растерянно:

- Прошу оставить мне жизнь.

- Приступайте к работе, - зло бросил Функ. - Утром я возвращусь в Германию, Курцу приказано систематически докладывать мне о вашем поведении. В случае... Саботаж - ваш смертный приговор, герр Можайцев.

- Хорошо, буду работать, - сказал Можайцев, пожимая плечами. - Но когда я требовал, чтобы вы прибыли сюда, я имел в виду не только надежду получить свободу, мне хотелось в вашем присутствии произвести один очень важный эксперимент. Успех эксперимента решает судьбу моих установок, возможность использовать их в любое время по вашему указанию.

- И вы хотите?...

- Прошу вас задержаться в вольфшанце хотя бы на день, не пожалеете.

- Хорошо, - подумав, согласился Функ, - буду смотреть ваш опыт с установками.

Когда Можайцев вышел, он обернулся к Курцу:

- Мне что-то не нравится тон, каким разговаривал этот русский. Не спускайте с него глаз.

За один день Можайцев не управился. Прошли еще одни сутки, в течение которых он не покидал помещения бункера с пультом управления. Потом позвонил и пригласил Функа прибыть на эксперимент. Тот пришел в сопровождении Курца. У входа их встретил Генрих Шольц.

- Можайцев что-то задумал, - предупредил дрожащим от волнения голосом. - Он закрылся в помещении, где находятся генераторы тока высокого напряжения и пульт управления, пристроил зачем-то к нашим приборам свой аппарат...

Функ двинулся было вперед, но Шольц схватил его за рукав.

- Ни шагу, - крикнул он в отчаянии. - Можайцев колдовал тут всю ночь и теперь спрятался от нас за электрический барьер.

- Где он сам? Я хочу говорить с ним, - ничего еще не понимая, рассердился Функ. - Хочу видеть его.

- Вы увидите его, сейчас я устрою это, - заторопился Шольц. Он бросился к стене и с усилием оттянул в сторону броневую заслонку, за которой оказалось пуленепробиваемое стекло. - Смотрите, вон Можайцев.

Помещение бункера было залито электрическим светом, детали механизмов сверкали металлом. Можайцев стоял, прислонившись к столу, с укрепленным на нем его аппаратом и смотрел в упор на Функа. Улыбался.

- Послушайте, Функ, - он поднес к губам микрофон, - вас, безусловно, интересует, что я собираюсь делать, не так ли?

- Да, да, конечно, ваш эксперимент...

- Вздор, - Можайцев нахмурился. - Вам известно, какую клятву я дал в Норвегии? Курц ведь говорил вам - я уничтожу ваше вольфшанце вместе с моими установками. Вот сейчас я это сделаю, - он повернулся к столу и стал что-то делать. - Я подвергну вас и ваших людей "специальной обработке", Функ. - Он неожиданно рассмеялся. Функ в ужасе отшатнулся, к стеклу приник Гюнтер Курц, схватился за телефон.

- Вы совсем спятили? - зарычал он. - Откройте, ну, я вам говорю? Какого черта вы там ковыряетесь?

В телефонную трубку было слышно, как Можайцев шептал про себя: "Жерло вулкана... Сейчас вы увидите... Жерло вулкана..." И вдруг Гюнтер Курц все понял: и телекамеры и грот, в котором был схвачен Можайцев, - для отвода глаз, а аппарат Можайцева для подачи радиокоманд припрятанным им где-то гостинцам Прайса... В трубке продолжало шелестеть: "Разверзнется... из земных недр..."

Курц глухо, по-звериному завыл и бросился к выходу... Но было поздно, Можайцев сделал свое: земля тяжко вздохнула и вспучилась, откуда-то из самых недр ударили фонтаны пламени, какие-то доли секунд они бежали навстречу друг другу, потом замкнулись кровавым частоколом, на острие которого повисли скалы, поднятые ввысь невиданной силой. Массы земли и камня рассыпались, плавились и точно в гигантскую воровку втягивались в невидимое жерло. И вдруг земля задрожала под ударами снизу, гигантское пламя стеной взметнулось на огромную высоту, ушло к звездам, будто чьей-то рукой стертым с небосклона. Не стало ни гор, ни "Каньона смерти", ровная, покрытая валунами долина, обугленная, безжизненная и зловещая, расстилалась теперь там, где еще несколько минут назад скрывалось "волчье логово".

Глава третья