Ацтек. Поверженные боги

Я спал до середины следующего дня, а когда проснулся, оказалось, что старая Бирюза робко караулит возле моего порога. Дверь в главную спальню была закрыта, и оттуда не доносилось ни звука. Не поинтересовавшись состоянием Бью, я приказал Бирюзе нагреть мне воду в лохани и камни для парилки, принести чистую одежду, а потом начать готовить еду и не беспокоить меня вплоть до особого распоряжения. Потом я попеременно отмокал и парился, после чего спустился вниз и в одиночестве умял и выпил столько, что с лихвой хватило бы на троих.

Когда служанка ставила передо мной второе блюдо и третий кувшин шоколада, я сказал ей:

— Мне потребуются одеяние, доспехи и прочие знаки отличия благородного воителя-Орла. Когда закончишь прислуживать за обедом, достань все это оттуда, где оно хранится, проветри, почисти перья, короче говоря, приведи наряд в полный порядок. А сейчас пришли ко мне Звездного Певца.

— Мне очень жаль, хозяин, — произнесла старуха дрожащим голосом, — но Звездный Певец прошлой зимой помер от простуды.

— Печально, — отозвался я. — Но раз так, придется тебе самой выполнить мое поручение. Прежде чем заняться моим облачением и регалиями, тебе, Бирюза, придется сходить во дворец…

Она отпрянула и ахнула:

— Мне, хозяин? Во дворец? Да ведь стража меня и к воротам-то не подпустит!

— Скажешь, что пришла по моему поручению, и тебя пропустят, — терпеливо пояснил я. — Тебе надо будет передать мои слова лично юй-тлатоани, и никому другому.

Бирюза ахнула снова.

— Тихо, женщина! Ты должна сказать ему следующее. Запоминай хорошенько. Только это: посланник владыки Глашатая больше не нуждается в отдыхе. Темная Туча может отправиться в путь, как только будет готово его сопровождение.

Вот так и получилось, что, больше не встретившись со Ждущей Луной, я отправился на встречу со ждущими богами.

IHS

S.C.C.M

Его Священному Императорскому Католическому Величеству императору дону Карлосу, нашему королю и повелителю Наивысочайшему и превосходнейшему из государей из города Мехико, столицы Новой Испании, накануне праздника Тела Христова, в лето Господне одна тысяча пятьсот тридцать первое, шлем мы наш нижайший поклон.

С превеликой печалью и сожалением, равно как с раскаянием и гневом пишем мы сии строки. В прошлом своем послании мы выразили восхищение мудрыми замечаниями нашего Государя относительно возможного — нет, неопровержимого — сходства между языческим божеством Кецалькоатлем и нашим христианским апостолом св. Фомой. Увы, ныне мы с превеликим смущением должны сообщить Его Величеству безрадостную новость.

Прежде всего следует отметить, что даже малейшая тень сомнения не коснулась блестящей теории Вашего Наиобразованнейшего Величества per se[17], тогда как Ваш преданный капеллан проявил излишнюю поспешность, приводя доказательства в ее поддержку.