Читаем Аттила полностью

Мы, увы, располагаем лишь одним-единственным описанием внешности Аттилы, причем оно относится уже к поре его зрелости. Как пишет Иордан, «он был горделив поступью, метал взоры туда и сюда и самими телодвижениями обнаруживал высоко вознесенное свое могущество. Любитель войны, сам он был умерен на руку, очень силен здравомыслием, доступен просящим и милостив к тем, кому однажды доверился. По внешнему виду низкорослый, с широкой грудью, с крупной головой и маленькими глазами, с редкой бородой, тронутый сединою, с приплюснутым носом, с отвратительным цветом [кожи], он являл все признаки своего происхождения».

И это всё!



Чтобы представить себе, как он выглядел в детстве, юности и т. д., нам придется подключить свое воображение.

Отцом Аттилы был некий гунн по имени Мундзук.

Согласно Иордану, «этот самый Аттила был рожден от Мундзука, которому приходились братьями Октар и Роас (Руга); как рассказывают, они держали власть до Аттилы, хотя и не над всеми теми землями, которыми владел он».

Мундзук был также старшим братом для Октара и Руги. (Заметим попутно, что Сократ Схоластик упоминает о существовании еще одного, четвертого, брата – Айбарса (Оебарсия).) Любопытная деталь: сам Мундзук, похоже, не имел каких-либо территорий в своем подчинении; его имя нам известно единственно благодаря его братьям и, конечно же, детям, одним из которых был великий Аттила.

Зато его младшие братья Октар и Руга являлись реальными правителями Гуннской державы.

Интересно, что никто не мог сказать, откуда эти братья вообще появились, и как им удалось достичь столь изрядных высот в гуннской иерархии. Многие полагали их потомками прославленного вождя гуннов Баламбера. Именно Баламбер возглавлял гуннов при их исходе из степи на Венгерскую равнину. И именно под предводительством Баламбера гунны разгромили аланов, остготов и вестготов, заняв доминирующее положение в Европе. Для Аттилы Баламбер был легендарным героем, на которого он всегда равнялся.

После раздела сфер влияния между дядьями Аттилы Руга правил на востоке, а Октар на западе.

Двойственное правление – характерная черта для гуннов (впрочем, не только для них: так, например, государство римлян было разделено на Западную и Восточную Римские империи, что, естественно, должно было и в итоге привело его к краху).

Эта особенность власти неминуемо подрывала стабильность царства гуннов.

Как известно, у державы может быть лишь один хозяин.

Будучи невольными соперниками, братья не могли не ненавидеть друг друга. О гармонии отношений в данном случае не приходилось и мечтать.

Впрочем, как бы то ни было, но Октару и Руге приходилось воевать сообща.

Первая их военная кампания оказалась вполне безуспешной.

Целью братьев стали германские племена, обитавшие вдоль течения Рейна к северо-западу от Венгерской равнины. Превалировали среди них племена бургундов. Это был мирный народ, пробавлявшийся плотницким делом. Ни золота, ни серебра, на которое рассчитывали гунны, им найти у бургундов не удалось. Взбешенные неудачей, гунны стерли с лица земли селения бургундов, предав их огню и разорению.

Оставшиеся в живых бургунды, понимая, что им в силах помочь лишь Рим, отправили туда послов, поручив им просить о заступничестве, а также и о готовности... принять христианство. Римская церковь, понятное дело, не могла не соблазниться перспективой столь ощутимого приращения численности своей паствы. Бургунды обрели желаемое и, исповедуя уже христианство, быстренько отстроились и зажили лучше прежнего. Весть об этом достигла царства гуннов.

В 432 г. Октар и Руга затеяли новую военную кампанию, ожидая на сей раз куда более существенной добычи. Однако их ждал пренеприятный сюрприз.

Бургунды хорошо усвоили преподанный им ранее урок и были настороже, готовые встретить неприятеля. Более того, понимая, сколь страшны гунны в сражении на открытой местности, бургунды решили переиграть их стратегически, перенеся поле битвы в лесную чащу, которую знали как свои пять пальцев. Гунны не были готовы к подобному повороту событий. В итоге бургунды нанесли им более чем чувствительное поражение. Достаточно скромная по численности рать бургундов (3000 человек) смогла уничтожить свыше 10 000 гуннов! В числе погибших был и один из братьев-соправителей – Октар.

Руга переживал поражение, но одновременно ликовал по поводу того, что стал единоличным правителем гуннов.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Академик Императорской Академии Художеств Николай Васильевич Глоба и Строгановское училище
Академик Императорской Академии Художеств Николай Васильевич Глоба и Строгановское училище

Настоящее издание посвящено малоизученной теме – истории Строгановского Императорского художественно-промышленного училища в период с 1896 по 1917 г. и его последнему директору – академику Н.В. Глобе, эмигрировавшему из советской России в 1925 г. В сборник вошли статьи отечественных и зарубежных исследователей, рассматривающие личность Н. Глобы в широком контексте художественной жизни предреволюционной и послереволюционной России, а также русской эмиграции. Большинство материалов, архивных документов и фактов представлено и проанализировано впервые.Для искусствоведов, художников, преподавателей и историков отечественной культуры, для широкого круга читателей.

Георгий Фёдорович Коваленко , Коллектив авторов , Мария Терентьевна Майстровская , Протоиерей Николай Чернокрак , Сергей Николаевич Федунов , Татьяна Леонидовна Астраханцева , Юрий Ростиславович Савельев

Биографии и Мемуары / Прочее / Изобразительное искусство, фотография / Документальное
Актерская книга
Актерская книга

"Для чего наш брат актер пишет мемуарные книги?" — задается вопросом Михаил Козаков и отвечает себе и другим так, как он понимает и чувствует: "Если что-либо пережитое не сыграно, не поставлено, не охвачено хотя бы на страницах дневника, оно как бы и не существовало вовсе. А так как актер профессия зависимая, зависящая от пьесы, сценария, денег на фильм или спектакль, то некоторым из нас ничего не остается, как писать: кто, что и как умеет. Доиграть несыгранное, поставить ненаписанное, пропеть, прохрипеть, проорать, прошептать, продумать, переболеть, освободиться от боли". Козаков написал книгу-воспоминание, книгу-размышление, книгу-исповедь. Автор порою очень резок в своих суждениях, порою ядовито саркастичен, порою щемяще беззащитен, порою весьма спорен. Но всегда безоговорочно искренен.

Михаил Михайлович Козаков

Биографии и Мемуары / Документальное